Попытка говорить 3. Нити понимания

Так вот: Квитаг сетей не плёл. Вообще. И глобальные заклятья не поддерживал – кроме двух Рек, к которым он, напротив, охотно присосался… напрямую. Вряд ли какое разумное создание смогло бы выдержать, послужив проводником для "короткого замыкания" между ТАКИМИ разноимёнными полюсами. Это всё равно, что лечь на глыбу сухого льда, "для сугрева" положив на грудь докрасна раскалённую решётку с горящими на ней дровами; всё равно, что закоротить в мозгу разом центр удовольствия и центр, отвечающий за восприятие болевых импульсов.

Но для Квитага эти мелочи ничего не значили. Что возьмёшь с безумца?! Он пил мощь Реки Щедрости, сливая излишки в Реку Голода, и в неистовстве своём не знал удержу. Обычного буйного психопата не всегда бывает возможно унять вдесятером; а теперь представьте себе даже не мага-психопата, а психопата-риллу! У которого приступ буйства сменяется разве что приступами полного бешенства! К счастью, даже для Квитага существовал некий предел, которого он перейти не мог: Силы у него в распоряжении имелось не больше, чем даровали две Реки в сумме с его личным потенциалом, обеспеченным Тихими Крыльями, не то его домен мог бы расползтись на весь Лепесток…

"Постоянство" своего домена риллу обеспечивал не нормальной сетью, а чем-то, очень отдалённо смахивающим на отростки моей Голодной Плети. Не по сути, конечно, – по форме. Прямо Ёроол-гуй какой-то, только частично нематериальный и не ограниченный в пределах своего ленного владения вообще ничем. Или, если брать пример из греческой мифологии, Квитага можно уподобить гекатонхейру. То бишь одному из Сторуких: хтоническому чудищу, чья силища не знала бы удержу, если бы не отсутствие разума, и для которого что бездны Тартара, что выси Олимпа – всё едино. А "руки" риллу – отростки воли, которыми Квитаг перемешивал хаос своего домена, – покрывал ясно видимый и омерзительный, как открытая гнойная язва, слой порчи.

Впрочем, "покрывал" – не то слово. Порча въелась в его суть, она искажала своей печатью тварей Квитага, тлетворным маревом висела в "воздухе", пропитывала его волю и всё, чего эта воля касалась. Тошно было даже помыслить о приближении к этой сверхъестественной дряни.

- Рин.

- Да?

- Напомни мне, чтобы я никогда, никогда, никогдане злила Сьолвэн.

- Если ты окажешь мне аналогичную услугу.

- Договорились.

На этом мы всё-таки нырнули в месиво домена-ублюдка. Ключей к проклятию, как во время первого визита, у нас не осталось – но теперь мы не очень-то и нуждались в них. Мой Ореол Значений вполне мог стерилизовать чужую заразу, да и Схетта…

"Чем ты будешь защищаться от местных условий?" "А ты не видишь моего щита?" Я вгляделся. Потом сосредоточился глубже. Потом ещё глубже…

"Скорее всего, вижу – но не могу отделить от твоего образа".

"Наверно, ты прав. Я и Предел Образа почти неотделимы. Да, ты почти угадал название".

"Полагаю, суть не в названии. Значит, Предел Образа? А что он делает?" "Примерно то же, что твой Ореол Значений. По замыслу, это нечто вроде универсального магического оператора для манипуляций ближайшим окружением. Впрочем, если немного постараться и прибавить энергии, – не только ближайшим. Моё платье, так тебя восхищающее, есть прямое физическое проявление Предела".

"О! Ты позаимствовала идею Мрачного Скафа?" "Именно. И творчески развила её… довольно сильно. Кстати, нас засекли".

"Я на это рассчитывал. Ну, займёмся тварями Квитага?" "Да. Но сперва – по отдельности. Покажи, что ты можешь, а я покажу, что могу я".

"Принято. Левая полусфера моя!"

И началось истребление тварей.

Не размениваясь на мелочи, я начал сразу с высшей магии Предвечной Ночи и приласкал всё, что шевелилось в "моей" полусфере Чёрной Баламутью. В нормальном домене извивающиеся тени, работающие по принципу миксера (зеркальные рокировки участков пространства в почти случайном порядке и объёме) пробили бы километров на десять; Квитаг погасил моё заклятье, исказив до неузнаваемости, уже через полтора километра. А твари оказались довольно устойчивы к пространственным искажениям (ха! в таких-то краях рождённые – и чтоб не имели высокой устойчивости?), отчего радиус гарантированного поражения составил всего метров шестьсот. У Схетты, судя по недовольному оттенку мысленного фона, дела тоже не заладились: её площадное заклятье накрыло, как пляшущий саван, намного большую территорию, чем Чёрная Баламуть – но его летальность для тварей оказалась меньше.

"Зря ты пользуешься производными биомагии", – сообщил я.