Пора по бабам

– Помилуйте! Вас-то туда зачем? – вытаращилась Клавдия.

– Да? Зачем? А ты видела, какое лицо у нашей Ирины? – сощурилась старушка. – У нее и в самом деле ни одной морщинки! Нет, ну есть кое-какие складки на коже, так это ж такая малость! И чего удивляться, что у нее кавалер моложе ее дочери! Нет, у нее же этот… ну как его… короче, ее теперешний фаворит меня окончательно убил – это сколько же надо сделать масок, чтобы так глубоко спрятать свой возраст? Я тоже хочу! И это совсем недорого! И что, я не заслужила?

Клавдия в недоумении пожала плечами и направилась к телефону:

– Только запомните, вы сами этого хотели. Я, конечно, переговорю с Даней… Только учтите – оттуда сбегать нельзя! За каждый ваш день Даня будет платить собственным потом!

Старушка только хмыкнула, она-то хорошо знает, что Даня совсем не потеет!

– Клавдия! Только уточни, что нам с Петром Антоновичем требуется отдельная семейная палата!

– Так вы и Петра Антоновича туда же?..

– А что, потом прикажешь – мне, молоденькой девочке, жить с глубоким стариком? – возмутилась Катерина Михайловна.

Клавдия уселась возле телефона и стала набирать рабочий номер сына.

– Слушаю вас, – совершенно спокойно ответила трубка голосом Дани.

– Данечка, сынок… – начала Клавдия и, не удержавшись, захлюпала носом. – Даня, а Лиля так и не пришла? Да ты не отвечай, я и так знаю…

Свекровь немедленно ткнула Клавдию острым кулачком в бок: к чему посторонние разговоры – надо сразу брать быка за рога!

– Ты скажи, что нас надо в больницу устроить, – шипела Катерина Михайловна, подпрыгивая до уха Клавдии. – Клав! Про больницу говори!

Но мать упрямо поднимала сыну жизненный тонус, отчаянно всхлипывая в трубку:

– Данечка, а чего ты вчера к нам не зашел, я такой борщик сварила, мясо пожарила, думала – придешь, поужинаешь, дома-то теперь тебе никто не готовит…

– Мам, ну чего ты в самом деле, ну я ж не больной какой, не маленький, – хмыкнул сын. – Обо мне есть кому позаботиться… Вчера вот, например, одноклассницы звонили – Юлька, Наташа Скачкова…

Клавдия взвилась:

– Вот! Я так и знала! Стоит только мужику на жену нахмуриться, а эти бабы на него уже слетаются стаями, прям как мухи на… Даня, сегодня же придешь ночевать к нам! Это мое такое материнское слово, ты меня слышишь? Сегодня же!

– Клавдия!

– Мам!

– И не мамай! Совсем никто мать не жалеет, а мать может бы-ы-ы-ть… – тоненько завыла Клавдия Сидоровна и, тут же прервав вытье на самой высокой ноте, деловито заговорила: – Так я чего звоню, ты не сможешь нашу бабушку с Петром Антоновичем уложить в больницу? Знаешь, туда, где Ирина лежит, на Стеклянном проспекте?

Сын взволновался:

– Что стряслось?

– Да ничего особенного, – вздохнула Клавдия. – Им надо срочно пройти курс омолаживания, а мне немножко отдохнуть…

Сын помолчал, потом пообещал перезвонить, и они распрощались.

– Кака! Ты все еще не поставил машину? – увидела Клавдия топчущегося в прихожей супруга.

– Все, Клавочка, мы уже идем. Петр Антонович, а не поможете ли вы мне поменять масло? – приторно-вежливо поинтересовался Акакий.

– С большим удовольствием, Акакий Игоревич, – с похвальной прилежностью отозвался отчим.

Катерина Михайловна с Клавдией Сидоровной только раскрыли рты, слушая этот разговор двух джентльменов.

Когда за мужчинами захлопнулась дверь, Катерина Михайловна принялась выказывать невестке свое неудовольствие:

– Клавдия, мне очень горько, что ты устраиваешь нас в лечебницу только для того, чтобы отдохнуть, – собрала она губки пупочкой. – И, мне кажется, ты недостаточно настоятельно требовала! И если Даня перезвонит и сообщит, что не смог нас определить на лечение, я буду думать, что это твоя лень!

Клавдия даже не стала спорить. Она покорно подсела к телефону и стала набирать другой, не менее знакомый номер.

– Алло, Жора? Это звонит твой ближайший друг, Клавдия Сидоровна. Жора, мне надо срочно уложить стариков в больницу, у тебя нет знакомств?!

– В больницу? Как, уже? – насторожился тот. – Вы что – уже ходили на операцию без меня? Раскрываете дело без моего участия? Я же просил!

– Да нет же, просто…

– Понимаю, на них напали! – предположил трагедию догадливый бизнесмен.

– Дай мне слово сказать! – не удержалась Клавдия. – У нас все тихо, спокойно, просто старички хотят… ну как бы сказать… немного помолодеть, что ли… Ну, чтобы там ванны всякие, массажи, чтобы морщины с лица убрать…

Жора немного помолчал, а потом начал говорить, но его ответа Клавдия не услышала – в прихожей раздался страшный крик Акакия, а потом послышался трубный вой Катерины Михайловны.

– Что у вас там? К вам опять ворвались преступники? А говорили – спокойно! Вы мне все вре… лжете, у вас там самый горячий момент, а я… – кричал в трубку Жора.

Но Клавдия уже не слышала, она вынеслась в прихожую и чуть не налетела на Петра Антоновича, который с самым скорбным видом мял шапку и даже, кажется, добросовестно пытался пустить слезу.

– Что?!!

– Это все ты!! – с невиданной храбростью накинулся на нее муж: – «Поедем к Ири-и-ине! На маши-и-ине!» Вот! Доездились! Угнали нашу красавицу! Только что стояла, а теперь все! Нет ее!! Тю-тю!