Пора убивать

У Джейка появилась интересная мысль, он поколебался, а затем все-таки набрал номер Люсьена. Было только начало восьмого. Трубку сняла его прислуга, или кем она ему там еще доводилась.

- Салли?

- Да.

- Это Джейк. Люсьен проснулся?

- Минуточку. - Она перекатилась по постели и передала трубку Люсьену.

- Алло.

- Люсьен, это Джейк.

- Ну, и чего же ты хочешь?

- У меня хорошие новости. Вчера Карл Ли снова обратился ко мне. Его дело опять за мной.

- Какое дело?

- Дело Хейли!

- А, мститель. Так он таки твой?

- Со вчерашнего дня. Нам есть чем заняться.

- Когда суд? Где-то в июле?

- Двадцать второго.

- Уже недолго. Что нужно в первую очередь?

- Найти психиатра. Чтобы не очень много брал и умел молчать.

- У меня есть именно такой.

- Отлично. Займись им. Я перезвоню через пару дней.

Карла проснулась в приличествующий воскресному дню час и нашла своего мужа на кухне, занятого газетами, которые валялись на столе и на полу. Она быстро сварила свежий кофе и, не проронив ни слова, тоже уселась за стол. Улыбнувшись жене. Джейк продолжал листать страницы.

- Во сколько ты поднялся? - спросила наконец она.

- В половине шестого.

- Зачем? Сегодня же воскресенье.

- Не мог спать.

- Был так взволнован?

Джейк опустил газету.

- А я и в самом деле взволнован. Даже очень. И мне жаль, что ты не разделяешь мой энтузиазм.

- Прости меня за вчерашний вечер.

- Тебе нет нужды извиняться. Я же знаю, что ты чувствуешь. Твоя беда в том, что ты видишь только отрицательные стороны, а плюсы ускользают от тебя. Ты даже представить не хочешь, чем для нас с тобой может закончиться это дело.

- Джейк, оно меня пугает. Телефонные звонки, угрозы, горящие кресты. Даже если твое дело сулит миллион, а вдруг что-нибудь случится?

- Ничего не случится. Получим еще парочку угроз, ну, покосятся на нас в церкви, в городе, но на этом все закончится.

- Но ты и сам в этом не уверен.

- Мы говорили об этом весь вечер, и мне вовсе не хочется тратить сегодняшнее утро на то же самое. Хотя у меня есть кое-какие соображения.

- Ну же, я сгораю от нетерпения.

- Вместе с Ханной ты вылетишь в Северную Каролину к своим родителям. Поживете у них до окончания суда. Родители твои будут только рады, а нам не придется беспокоиться по поводу Клана или кого там еще, кто любит жечь кресты.

- Но до суда еще полтора месяца! Ты хочешь, чтобы мы все это время оставались в Уилмингтоне?

- Да.

- Я, конечно, люблю своих родителей, но мне это кажется смешным.

- Ты видишься с ними редко, а они скучают по Ханне.

- Ас ней вместе мы скучаем по тебе. На полтора месяца я к ним не поеду.

- Но мне предстоит куча всякой подготовительной работы. Я не буду ни есть, ни спать, пока суд не закончится. Буду работать по ночам, по воскресеньям...

- Что в этом нового?

- Я не поверну к вам головы, целиком уйду в дело.

- Мы привыкли к этому.

- Ты хочешь сказать, что справишься со всем этим? - Джейк улыбнулся.

- Я справлюсь с тобой. Меня пугают только эти сумасшедшие вокруг.

- Если эти сумасшедшие станут действительно опасными, я уйду в сторону. Я побегу со всех ног, если моя семья вдруг окажется в опасности.

- Обещаешь?

- Конечно, обещаю. Давай отошлем Ханну.

- Если мы в безопасности, зачем же кого-то отсылать?

- Ради спокойствия. Она проведет отличное лето с дедом и бабушкой. И они тоже будут в восторге.

- Она и недели без меня не выдержит.

- Так же, как и ты без нее.

- Это правда. Об этом и речи быть не может. Я не беспокоюсь за нее только тогда, когда держу ее на руках.

Кофе закипел, Карла разлила его по чашкам.

- Что-нибудь интересное в газетах?

- Нет. Мне казалось, что в Джексоне могли и напечатать что-то, но слишком уж поздно вчера все решилось.

- Мне кажется, после недели простоя ты слишком уж спешишь.

- Подождем завтрашнего утра.

- Откуда ты можешь знать?

- Обещаю тебе.

Она покачала головой и принялась просматривать страницы, отведенные туалетам и рекламе продуктов.

- В церковь идти не собираешься?

- Нет.

- Почему? Дело же за тобой. Ты опять звезда.

- Верно, только пока об этом никто еще не знает.

- Ясно. Значит, в следующее воскресенье.

- Наверняка.

В негритянских церквах по всей округе: на Горе Хевронской, в храме Звезды Сиона, в часовнях, стоящих у перекрестков дорог, в храмах Господа Нашего, Всех Святых, в церкви Христа - повсюду по рядам прихожан ходили небольшие пластиковые ведерки, плетеные корзинки и тарелки. Их передавали из рук в руки от дверей до самого алтаря: собирали деньги для Карла Ли Хейли и его семьи. Во многих церквах пользовались большими картонными ведерками, в которые по воскресеньям целое семейство укладывало провизию, отправляясь на пикник. Чем больше по размерам такое ведерко или корзина, тем меньшими кажутся банкноты, опускаемые в них. Это давало распорядителям возможность лишний раз во время службы пустить их по рядам. Данный сбор средств не был обычным, повторяющимся из недели в неделю: в каждом храме его предварял трогательный рассказ о том, что случилось с маленькой девочкой, а позже и с ее отцом. Емкости наполнялись довольно быстро. Часто нужный эффект производило упоминание об Ассоциации борцов за гражданские права черного населения.