Порабощенная океаном

Первые несколько ночей в каюте Хендрикса проходят вполне сносно. Он здесь бывает не очень часто, поэтому я провожу вечера в одиночестве на софе или внизу с Эриком. Я пыталась поговорить с Хендриксом, но по большей части потерпела неудачу. Я отчаянно хочу проверить, есть ли между нами некая связь. Это голубая мечта, я знаю, но попробовать-то стоит. Если я нравлюсь Хендриксу хоть немного, он может передумать. По крайней мере, я на это надеюсь. Уж лучше так, чем жить в страхе. Я сознавала, что моя жизнь в безопасности на данный момент, по крайней мере, до тех пор, пока Хендрикс меня не продаст.

Я выжму из этого обстоятельства все.

Мой ужин сегодня безвкусный, скучный и скромный, но это еда, и я не собираюсь ни от чего отказываться. Я ем как можно медленнее, пытаясь помочь моему желудку снова принимать пищу. Последние несколько дней были посвящены экспериментам с пищей и водой. Простое картофельное пюре густое и сытное, но оно мягкое, и это помогает. Когда я заканчиваю свой ужин, принимаю еще раз душ и нахожу длинную поношенную рубашку в той кучке одежды, которую дала мне Джесс. Я вытягиваю ее и нахожу расческу, прежде чем отправиться на софу.

Когда я выхожу, Хендрикс сидит за столом и поднимает глаза, услышав скрип двери. Может, у нас и нет личной связи, но, несомненно, есть сексуальная. Трудно не воображать нечто возбуждающее, когда воздух трещит каждый раз, когда он входит в комнату. Это нечто веское, интенсивное и такое соблазнительное. Я смотрю, как он позволяет своему взгляду спуститься вниз по моему телу, прежде чем подняться назад к лицу. Похоже, он доволен.

― Ты выглядишь более здоровой, это хорошо.

Я скрещиваю руки и подхожу к софе, сажусь и пробегаюсь гребнем по влажным волосам.

― Я не чувствую себя намного лучше.

― Твоя нога зажила?

Я смущенно ерзаю и гляжу на маленький пурпурный шрам на ноге, куда он выстрелил в меня ― ну, где он оцарапал меня.

― Все в порядке, ― бормочу я.

Хендрикс щелчком сбрасывает бумаги на свой стол, и я замечаю, как он прищуривает глаза, словно глубоко задумался. Он тянется вниз, открывает ящик и вытаскивает телефон. Мои глаза расширяются, и я пытаюсь подавить вздох, который срывается с моих губ. У Хендрикса есть телефон, а не просто корабельная линия? О Боже. Он поднимает миниатюрный девайс и набирает номер, прежде чем поднести к своему уху. Он выжидает мгновение, не глядя на меня, возможно, даже не думая о том, что только что показал мне выход.

― Дж. Р., да, это я. Ты уже узнал, где он?

Я смотрю, как он кивает.

― Бл*дь. Да. Дай мне знать, когда сделаешь.

Он опускает телефон и рычит проклятие. Очевидно, неудачная ночь. Он поворачивается и устремляется в ванную, бормоча что-то о некомпетентных идиотах. Хендрикс хлопает дверью, а я вскакиваю на ноги. Я не думаю, я не смущаюсь, я просто бегу к телефону на столе. Открываю его, бросая взгляд в дверь ванной. Боже, у меня есть секунды, может быть, несколько минут, если повезет. Он может вернуться в любой момент.

Адреналин наполняет вены, и меня начинает потрясывать, когда я неловко нажимаю на кнопки, набирая номер матери Эрика. Я знаю его наизусть, потому что мы были очень близки в течение стольких лет. Мое сердце бьется, а голова кружится, когда я прилагаю усилия, пытаясь перевести дыхание. Давай. Давай. Я подношу телефон к уху, когда мою руку заламывают и бьют по запястью, посылая телефон в полет. Я разворачиваюсь волчком, вскрикивая, когда падаю вперед лицом, приземляясь на колени и морщась от боли.

Хендрикс на мне через секунду, расплющивая меня своим телом. Он наваливается и хватает меня за запястье, когда я пытаюсь вытянуть руку за телефоном. Его твердое тело вдавливает меня в пол, но я все еще извиваюсь, безрассудство овладевает мной.

― Хватит, ― гаркает он мне на ухо, усиливая хватку на моем запястье. Слезы обжигают мне глаза, и я изо всех сил пытаюсь их сморгнуть. Никакой слабости! Я дала клятву, что больше не буду ее показывать.

― Просто отпусти меня, я не хочу, чтобы ты меня продавал!

Он переворачивает меня и кладет руки по обе стороны от моей головы, пригвождая меня своим взглядом.

― Ты заключила сделку, сделала выбор.

― Ты оставил мне не так много вариантов, ― кричу я, извиваясь.

― Ты не в том положении, чтобы иметь варианты.

Взгляд его темных глаз пронзительный и беспощадный.

― Просто слезь с меня, слезь с меня! ― плачу я, извиваясь.

― Это единственный телефон на корабле, ― рычит он. ― Теперь он будет со мной постоянно.

― Ты свинья! ― выкрикиваю я, когда он отодвигается от меня.

Я с трудом встаю на ноги и разворачиваюсь, ринувшись к софе. Опускаюсь на нее, погружаясь в старые, потертые подушки. Я хватаю простыню и натягиваю ее над головой, прежде чем позволить слезам сбежать из-под век. Я рыдаю тихо, не желая, чтобы он услышал мою слабость.