Поражения, которых могло не быть

Впрочем, поражение Англии предрекали сами же британские военные, они отводили метрополии 2–3 месяца, после чего страна Святого Георгия должна была погрузиться в хаос, холод и голод до вступления на ее землю первого же немецкого солдата или даже без того. Опыт войны в Испании показал, что под давлением люфтваффе инфраструктура любой страны может рухнуть в считанные месяцы, если нет, конечно, противодействия ПВО, но у англичан на начало войны было менее 500 самолетов первой линии. Однако крушения Британской империи в первые же полгода войны не произошло, не случилось его и после поражения Франции, когда нацисты получили военно-морские и военно-воздушные базы в Бельгии и в Западной Франции.

Общепризнано среди западных историков, что доктрина широкого фронта, которой следовала Франция в межвоенный период, не позволила сконцентрировать резервы на важном направлении прорыва немецких войск в майские дни 1940 г. Тем не менее ни одна из доктрин не отменяла стратегических резервов, и у французов они были, если посмотреть хотя бы на полки тяжелой артиллерии.

В межвоенный период во французской военной мысли доминировали идеи Пьера Петэна — героя Вердена. Его считали спасителем Франции в годы Первой мировой войны. П. Петэн был артиллеристом. Его видение войны сводилось к позиционным боям, изматывающим противника. К середине 1930-х гг. П. Петэн сформулировал стратегию защиты северо-западных рубежей Франции, где укрепления были слабыми.

П. Петэн предложил перенести боевые действия на территории Бельгии и Нидерландов. Франко-бельгийско-голландская группировка должна была измотать немцев, после чего у них не хватило бы сил ударить по территории Франции. Хороший план, только он не учитывал важных деталей. Голландцы и бельгийцы могли отказаться от вступления в войну, прикрывшись нейтралитетом. Бельгийцы могли договориться с Гитлером и просто пропустить его войска через Арденны. Французские войска могли просто не успеть до занятия Нидерландов и северных провинций Бельгии немцами, так как французским мобильным соединениями после начала мобилизации требовалось для операции по занятию Бельгии не менее недели. Применение немцами парашютно-десантных войск, разумеется, тоже не учитывалось, а они сыграли ключевую роль в нейтрализации укрепрайонов в Бельгии. Стратегия голландцев также не принималась Петэном во внимание, а зря, поскольку войска Нидерландов в случае конфликта с Германией планировали отход к бельгийской границе для соединения с британскими войсками, которые должны были высадиться в Нормандии и двигаться к Антверпену. Это означало, что Нидерланды как поле боя, где, по мнению Пете-на, вермахт должен был истечь кровью, исключались. К марту 1939 г. французский Генштаб осознал, что при том наступательном потенциале французской армии, какой имел место быть, никакая организация подвижной обороны в Бельгии и Нидерландах немыслима.

План маршала Пьера Петена был хорош, если бы Франция имела бы туже экономику и армию, что и Германия в конце 1930-х гг. Кроме того, французам надо было создать обширный пояс обороны, в безопасности было только побережье Ла-Манша. Граница со Швейцарией была столь же ненадежна, как и с Люксембергом. Немцы могли нарушить нейтралитет альпийской федерации и объединиться с итальянской армией. К концу августа 1939 г. Муссолини уже окончательно определился с выбором в пользу поддержки Германии, но пока что эта поддержка должны была носить характер демонстраций силы на границе с Францией, однако, как решили в канун войны Гитлер и дуче, этого было достаточно на первое время. Непонятной оставалась ситуация с Испанией. Словом, как и при Наполеоне Бонапарте, Франции пришлось бороться, находясь в окружении, только у французов не оказалось Наполеона. Но, главное, французским военным политики в Лондоне и Париже не дали времени на завершение перевооружения, на замену старых танков новыми, на увеличение численности авиации, на завершение военно-морских программ (сильный флот был призван сдержать Муссолини).