Порево на максималках

Мужчина сидя лег рядом, на одеяло, опираясь на руку, расположенную за моей спиной. Теперь, ни встать, ни лечь мне не удастся: ложиться некуда, а если встану – окажусь топлес. Хотя, этот вариант меня вполне устраивал, я не знала, что может быть за пределами спальни (ну, кроме водички, конечно).

Поэтому, допрос не мог не продолжиться.

– Что ты делала на двадцатом этаже? – и выглядел, и говорил строго. – И с кем пила?

– Я пряталась. – вроде и не солгала. До сих пор не хочу говорить о Данииле.

Сейчас, прокручивая в голове всю эту ситуацию… Он ведь даже не извинился. Ни разу не позвонил, не побеспокоился обо мне…

А где вообще мой телефон? О, черт! В куртке… А куртка осталась дома у Даниила. Супер. Я надеюсь, его девушка еще не выкинула мои вещи, и я смогу получить их обратно?

Какая разница. Я сейчас сижу обнаженная в одной постели со своим шефом, с которым всего несколько часов назад делала то, о чем даже вспомнить сейчас не могу!

– А что Вы делали вчера в том районе? – укоризненно спросила.

– Мне позвонил Даня. Сказал, что я должен срочно приехать.

Я была в шоке. Не может же быть, чтобы стажер рассказал Максиму о том, что я в тот день была у него и сейчас непонятно где? Думаю, это, скорее всего, просто совпадение – то, что мы с шефом все-таки встретились, потому что тот, должно быть, был тоже приглашен в квартиру, и, наверное, не должен был застать меня.

– Мм-м, – протянул мужчина, подвинувшись совсем близко, – Ты пахнешь… Ложью. – его улыбка была прекрасной, и показывала, что он абсолютно точно знает все.

– Нет, Максим Сергеевич, – я сложила руки на груди, – Я пахну лавандой, – артистично откинула волосы назад, которые действительно пахли этим цветком.

– Язвишь? – риторический, недовольный вопрос, за которым скрывается что-то большее, – А ведь я предупреждал, Вероника.

И о чем же он таком предупреждал? О том, чтобы никому не рассказывать о том, как нанимаются сотрудницы в нашу компанию? Или, может быть, о том, что кто-то подделывает отчеты? Или…

– Я говорил о «наказании», – напомнил шеф, и его улыбка стала дьявольской, – Ты дважды обманула меня и дважды нагрубила… Это недопустимо…

Я даже протрезвела, последствия от вчерашнего вина, казалось, совершенно отступили. Потому что теперь я вся посвятилась происходящему.

Ничего не могла с собой поделать: тело не слушалось и вздрагивало от каждого его прикосновения. Максим укусил меня за ухо, и я уже вся затрепетала…

Этот мужчина определенно знал, что делает. После уха его губы переместились на мою шею, потом на грудь, покусывая и облизывая каждый миллиметр кожи, тем самым доводя меня до исступления. Я дрожала, я жаждала и надеялась на то, что он не остановится.

И Максим не останавливался, он знал, чего я хочу, а возможно, знал больше меня самой. От его укусов на теле не останется следов, потому что он делал эти надкусы со знанием дела. И знанием женского тела.

Когда его губы прикоснулись к нижней части моего живота я уже не могла терпеть, машинально раздвинув ноги. Но, к моему величайшему удивлению и даже разочарованию, мужчина вернулся наверх и посмотрел в мои глаза.

– Ты думаешь, что я буду доставлять наслаждение той, которая наказана?

Я уставилась на него, приходя в себя от возбуждения и пытаясь вернуться к обычной жизни, покинув параллельную, в которой мое тело как будто жило отдельно от меня.

– Я хочу тебя наказать, – последнее слово Максим произнес практически по слогам, чтобы до меня точно дошел смысл его предложения.

Ничего не понимая, машинально кивнула, готовая ко всему, даже к самому неизведанному и холодящему кожу.

Он встал с постели, и я сразу бросила взгляд на его пах. Он был возбужден, но это была лишь начальная стадия его эрекции. Максим осмотрел комнату, а потом, увидев что-то, направился к подоконнику. На нем лежали мои чулки, которые вчера были скинуты мной и брошены к окну. Раздевалась я поспешно, нетрезвая и словно околдованная волшебным сексом, поэтому только теперь вспомнила о том, что на мне в принципе были надеты чулки.

Но зачем они сейчас к Максиму, который с уверенностью приближался ко мне, натягивая в руках упругую ткань. Он протянул мне руку, и я автоматически протянула свою в ответ. Прошла какая-то доля секунды, и моя правая рука была туго привязана к изголовью кровати, а я лишь удивленно наблюдала за действиями Максима.

Вторую руку постигла та же участь: обе руки были туго привязаны к кровати моими же собственными чулками. Было немного больно, но терпимо, и я продолжила наблюдать за боссом, который готовил для меня наказание.

Он провел рукой по моему животу, начиная от ложбинки в центре груди и заканчивая чувствительной точкой между моих ног. Я задрожала и напряглась, но была обездвижена. Мои руки мне не принадлежали, как не принадлежало и тело, которое страстно желало своего повелителя.

Максим наклонился и теперь вместо руки по тому же маршруту заскользил его язык, упругий и влажный, такой знакомый и такой желанный. Я снова напряглась, но его горячая ладонь, которая легла на мою грудь и сдавила ее, словно дала мне знак, чтобы я расслабилась.