Читаем Порево на максималках полностью

И улыбнулся. Кофе не был настолько теплым, даже обжигающим, как его улыбка в тот момент. Я растаяла. И не только я, но и пенка моего напитка начала таять, так что буркнув скромное «спасибо», я сделала первый глоток…

Это был самый прекрасный кофе в моей жизни. Немного сладковатый, воздушный… Я не могла остановиться, я была готова выпить все залпом, но не стала, наслаждаясь каждым глотком. Кисло-сладкая вишня просочилась через третий молочный слой и смешалась с кофе. Это было так волшебно… Я готова была застонать от удовольствия…

С огромной любовью посмотрела на полупустой бокал, и из груди чуть не вышел раздосадованных вздох. Казалось, что я еще очень долго не смогу вновь окунуться в такой спектр ароматов, казалось бы, совершенно привычных мне латте и вишни.

Мой взгляд и голос были пропитаны благодарностью, и я от всей души поблагодарила Максима:

– Спасибо… Максим Сергеевич.

Он так же молча протянул мне еще и торт. Такой же светлый и нежный, казалось, он сейчас рассыпется, но о н оказался на удивление крепким. Сверху украшенный долькой какого-то фрукта, похожего на лимон или апельсин, содержал несколько слоев. Таких же мягких и воздушных. Слюнки потекли от одного только взгляда на это небольшое произведение искусства, и я, переполненная сладостным волнением, взяла ложку и положила первый кусочек в рот…

Это была волна! Буря, охватившая меня, проникла в каждую клеточку моего тела, я пылала от восторга. Приятная горечь цитрусовых идеально сочеталась с коржами и кремом, с совершенно неуловимым, но очень знакомым вкусом. Времени на то, чтобы пытаться угадать вкус, не было, и я сама не заметила, как этот кусок растаял, а я взяла еще один.

Если приглядеться, можно было увидеть то, что коржи, которые и без того были ужасно вкусными… Состояли из других, более тонких! С таким же незаметным слоем какого-то крема, который был почти незаметен, но при этом совершенно не терялся на фоне цитрусового. Была абсолютно уверена, что это не лимон и не апельсин. Какой-то фрукт, что похож на них, но, при этом, совершенно другой.

Мастерство оформления десерта так же невероятно: крем-желе сверху, аккуратно стекающее сзади; тончайший слой печенья вокруг, воздушный мусс и долька того самого цитрусового…

Удивлена, как они смогли так прекрасно и аккуратно разрезать этот торт. Хотя, кажется, что это и не торт вовсе, а пирожное, иначе, так спрятать множество изысканнейших слоев…

Эта кофейня совершенно необычная. Или, просто мне подали что-то настолько вон выходящее?!

А я точно была уверена, что заказывала обыкновенный латте.

– Спасибо… – не поговорила – простонала, обращаясь с Максиму, который уже допил и доел все, что взял себе, и теперь с интересом наблюдал за моей трапезой.

– Очень рад, что тебе понравилось, – не думала, что такой, как он, может быть настолько нежным. Точнее, что его взгляд и жесты могут быть такими мягким, несмотря на всю силу и то, что я во всех красках чувствовала сегодня утром.

– Я потом отработаю, честно, – не дождавшись его ответа, взяла еще один кусочек и, запив кофе…

Это было вдвойне невероятно! Оба вкуса слились, наполняя мир вокруг меня кисло-сладким, кофейным и воздушным. Все почти мгновенно растаяло во рту, и я уже не могла остановиться и ела на порядок быстрее и страстнее.

Если шеф о чем-то говорил в это время, я его не слушала, и вообще не следила ни за чем из происходящего вокруг. Меня поглотил тот океан вкуса, которые подарили мне такие обычные, на первый взгляд, блюда.

Скоро мы вышли из кофейни, поблагодарив бариста. За меня, конечно, заплатили. Мне было ужасно неловко за то, как наивно и откровенно я выглядела там, и шеф это заметил:

– В следующий раз, будет заказывать еду на дом.

– Почему? – вновь захлопала ресницами.

– Потому что твоя реакция слишком… Неприемлема для общественных мест!

Прямо поникла. А ведь в тот момент я действительно не задумывалась о том, как выгляжу со стороны. Да и вообще, как можно думать о таком, когда твое тело наполняют такие изумительные блюда!

Стоп. Не хочу придираться к его словам, но:

– Вы сказали «заказывать на дом», – начала покрасневшая я, которая уже успела напридумывать себе всякого… не очень приличного, даже дерзкого, – мы же не живем вместе, и даже рядом…

– А ты хочешь?

Не видела его лица в тот момент. Ну, что я могла ответить на такое?? Мое тело затрепетало, я так сильно разволновалась, но из моих губ вылетело очень тихое:

– Да…

Он никак не отреагировал. Может, не услышал, а может…?

Нет. Такие крайне наглые мысли ни за что не могли бы воплотиться. В конце концов, до сих, даже после всего, он кажется мне абсолютно недосягаемым, и я просто мечтаю, надеюсь на еще одну… близость, что уже говорить о том, что мысли о совместной жизни вообще не должны были и рядом с моей головой обитать.

Шли мы, кстати, совершенно не в сторону офиса.

Поняла это по тому, что ни в машину, ни в автобус садиться мы не собирались, а завернули куда-то и оказались около огромного ряда…

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих футбольных матчей
100 великих футбольных матчей

Существуют матчи, которые по своему характеру, без преувеличения, можно отнести к категории великих. Среди них драма на двухсоттысячном стадионе «Маракана» в финальном поединке чемпионата мира по футболу 1950 года между сборными Уругвая и Бразилии (2:1). И первый крупный успех советского футбола в Мельбурне в 1956 году в финале XVI Олимпийских игр в матче СССР — Югославия (1:0). А как не отметить два гола в финале чемпионата мира 1958 года никому не известного дебютанта, 17-летнего Пеле, во время матча Бразилия — Швеция (5:2), или «руку божью» Марадоны, когда во втором тайме матча Аргентина — Англия (2:1) в 1986 году он протолкнул мяч в ворота рукой. И, конечно, незабываемый урок «тотального» футбола, который преподала в четвертьфинале чемпионата Европы 2008 года сборная России на матче Россия — Голландия (3:1) голландцам — авторам этого стиля игры.

Владимир Игоревич Малов

Боевые искусства, спорт / Справочники / Спорт / Дом и досуг / Словари и Энциклопедии
188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература