Порнограф

Обкуренному господину Лиськину показалось, что он ослышался; открыв рот, принялся откручивать мочку уха. Своего. Выражение холенного лица было искренне мудацким. Я даже посочувствовал ему, мол, могу повторить, если хотите?..

— У тебя, блядь, дискетка? — наконец пришел в себя.

— Я такая же блядь, как ты блядь, — отвечал я. — Но дискетка у меня.

— Нашел-таки, сукин сын, — хлопнул себя по колену. — Ай, да, Лопухин! — От удовольствия прыгнул в кресле. — Она где?

Я ответил в рифму, используя банальный образ, который так любил называть своим именем поэт И.С.Барков. Шоумен понял, что я не хочу называть конкретный адресок. Почему?

— Хочу знать все о программе, — повторил. — Вы о ней, я — дискетку.

Господин Лиськин снова закурил, подозрительно вглядываясь в меня. Хотел понять ситуацию, просчитывая всевозможные варианты. Я изобразил добродушие. И непорочность. Своих помыслов.

— Смотри, Ваня, — предупредил. — С нами не надо шутить. Шаг влево, шаг вправо — пуля. И хотя она дура, но…

Я поднял руки: намек понял, лучше не будем отвлекаться на мифические угрозы, поговорим о программе «S». Коммерсант от современной музыки затянулся оздоровительным дымком, поразмышлял о судьбах человечества и только после прочел мне краткую лекцию об этой программе.

Оказывается, все просто — Программа предусматривает финансирование новых президентских выборов. Понятно, что до очередных выборов далеко, да старый лев на издыхании, а молодым шакалам да гиенам не терпится властвовать на политической горе. А чтобы реализовать своим мечты, нужны голоса избирателей. А чтобы иметь голоса избирателей, нужны деньги. Много денег. Чтобы не только скупать государственную собственность, но и захватить все информационные потоки. И во время часа «Ч» «промывать» мозги доверчивому народонаселению, как это делают эскулапы, промывающие желудки неудачным самоубийцам. Естественный вопрос: где взять капитал для подобных акций? Добровольные пожертвование с Банков, желающих установить стабильную диктатуру капитала. Как говорится, подайте, граждане, сколько могете? Если не желаете, то у вас будут проблемы, как у господина, например, Берековского, который поскупился и получил то, что получил: 0,01 % хера.

Нельзя сказать, что я до конца верил известному шоумену, да и не мог он говорить всю правду… Кому? Какому-то Лопухину? Однако, чувствовал, в его словах был резон. А почему бы и нет? Те, кто ограбил и грабит мою родину, прекрасно понимают, что в случае не «заказного» развития исторических событий в пропадающей стране после ухода Царя-батюшки на покой (дачный или вечный) им могут предъявить серьезный счет. А это всегда печально заканчивается. Для тех, кто позабыл краткий курс ВКП(б).

— Ну-с, Лопухин, — поинтересовался рассказчик. — Удовлетворил свое любопытство?

— А при чем тут Sodos?

— Это не ко мне.

— А к кому?

— К Аркаше, дорогой мой.

— Как понимаю, программа через компьютерную сеть контролирует все банковские структуры? — не унимался я.

— Верная и глубокая мысль, — мой собеседник притушил папиросу на столе. — Но добрый совет: забыть. Все. И не вспоминать. И будешь жить сто лет.

— Сто лет? — удивился. — А нах…я такая жизнь?

— А х… й его знает, — ответил господин Лиськин, поднимаясь из кресла. Находился в прекрасном расположении духа (наркотического?) — Этого, блядь, никто не знает, кроме Господа нашего! — Хлопнул в ладоши. — Теперь слово за вами, Ехан Палыч!

— А ещё вопрос можно?

— Ну что такое?

Вопрос был задан о погибших друзьях — зачем их уничтожили? Господин Лиськин посмеялся: на войне как на войне; будь проще, парень, и все у тебя будет в порядке. Что я мог ответить? Мы находились в разных планетарных мирах, и тот, кто дышит цветочным кислородом, плохо чувствует себя в ипритных испарениях.

— Ну-с, слово за вами, Ехан Палыч, — повторил шоумен таким голосом, будто ожидал от меня иллюзорного фокуса: ап! И вот она — дискетка, материализовавшаяся из воздуха.

Ан нет, господа, предмет у меня дома. Надо послать гонцов? Бесполезно, товарищи, она находится в тайнике, о котором никто знать не знает, даже предатель Мойша Могилевский. Да? Да-с. И мне поверили, не до конца, правда: надели на запястье наручники, предусмотрительно прикрыв металл моей же куртенкой.

Потом предупредив, чтобы я не дурил, вывели из мраморного «Олимпа». Это уже был успех легкоатлета, употребившего допинг, которого таки выпустили на свободную гаревую дорожку стадиона. Сдавив с боков, головорезы буквально несли меня по воздуху. К автомобилю БМВ. Когда меня заталкивали в его нутро, я успел заметить, что господин Лиськин тоже собирается в путешествие. В соседнем лимузине «Ройлс-ролсе» цвета кипяченного молока с пенкой.

Ба, Ваня, сказал я себе, если такие люди желают посетить коммунальный клоповник, значит, дело пахнет миллиардами. И не в отечественных деревянных рублях. В противном случае, я ничего не понимаю.