Порочестер или Контрвиртуал (СИ)

- Ну как?..

- Мастерица!.. - выдохнул Порочестер, явно довольный донельзя - вот только чем именно?.. Развивать эту тему я не стал - сам расскажет, когда сочтёт нужным. Чуть позже, в электричке, которая теперь, в темноте, из романтической колесницы превратилась в не очень уютное обособленное от мира общежитие, я заметил:

- Ну, кажется, Ваша дама Вам понравилась. Это был даже не вопрос - я был полностью уверен в ответе; к моему изумлению, Порочестер заявил:

- Не знаю, дружище, эээ… не знаю. Массажистка она, конечно, потрясающая (тут он снова плотоядно закатил зенки), но сама по себе… эээ… немного не мой типаж. Вы были правы. Хотя, конечно… да… Честно говоря, я сам ещё не понял… Я, оскорбившись за Елену, уже собирался сказать ему что-нибудь резкое, но тут он почти шёпотом продолжил:

- И Вы знаете, дружище, что странно?.. Я жду не дождусь, пока приеду домой - и скорее за компьютер. Очень соскучился по аcidophileen. Хочу к ней. К той, какая она на самом деле, ну - там. Приду, включу ноутбук, сразу на форум, она, наверное, тоже вся заждалась меня уже… чайку с ней попьём вместе, ммм, поболтаем, обсудим сегодняшний день… - он предвкушающе потёр пухлые ладошки и аж зажмурился от удовольствия. Мне было и неприятно, и одновременно приятно всё это слышать. Он крепко завяз, ему предстоял очень долгий путь, если он хотел излечиться от интернетзависимости. Ну, а я?.. Вслух я не сказал, но подумал, что, раз так, я ничего не имею против того, чтобы разделить с ним джентльменские обязанности.

6

К первым холодам я уже числился учеником автошколы. В назначенный день придя на вводную лекцию по теории, я с приятным удивлением обнаружил, что не так уж и устарело выгляжу, как мне это представлялось в воображении. На добрую половину группа состояла из моих… скорее ровесниц, чем ровесников - как ни странно. Был один бодрый шестидесятилетний дед (с задней парты я видел его обрамлённую седыми клочьями лысину с торчащими ушами), по его словам, никогда в жизни не подходивший к автомобилю ближе, чем на метр. Были и помоложе, с переменным успехом колыхавшиеся где-то между тридцатью и сорока, но совсем юных я не встретил. Очевидно, не без зависти подумал я, нынешнее поколение рождается уже с водительскими правами в пелёнках. Все эти наблюдения несколько меня подбодрили. Обрадовало и то, что практические занятия будут идти параллельно с теорией - а я-то думал, как всегда, сначала суп, затем - компот. Уже без ложного стеснения я поинтересовался у директора школы, когда мне следует созвониться с инструктором, и тот, испуганно замахав на меня руками, ответил:

- Вчера. Времени у меня, слава Богу, было навалом. Куда сложнее обстояли дела с финансами. Инструктор, кряжистый пятидесятилетний кабан с авторитарным характером, усасывал мои деньги, как пылесос; пришлось заметно урезать личный бюджет и подтянуть пояс. В возмещение этого я стал часто ездить в гости к Порочестеру, чей холодильник всегда был под завязку набит всякими вкусностями, - и вообще он жил на широкую ногу. Мы усаживались кто на диван, кто - в кресло, ставили на столик свечи и под неизменный коньячок беседовали о том, о сём - чаще всего о Елене, которая была теперь нашей излюбленной общей темой, прочнейшим связующим звеном. Порочестер жаловался, что в последнее время в их отношениях с аcidophileen что-то изменилось - не в лучшую сторону. То есть вроде бы она по-прежнему хороша к нему, в Златоперье они по-прежнему считаются идеальной парой, но появился в ней какой-то прежде незаметный нюансик, что-то новое, больше внутренней свободы, что ли. Да, именно свободы - он чувствует, что в её душе появился недоступный ему уголок, они уже не две стороны одной медали, не принадлежат друг другу всецело, как раньше.

- А ведь вроде должно быть наоборот, дружище, - беспокоился карлик, - правда же, должно быть наоборот?.. Я кивал или пожимал плечами - почему, собственно, он так считает?.. Я видел, что он жадно ищет в Елене прежнюю аcidophileen - и обижается, что она не хочет вновь ею становиться. Обратно. А ведь аcidophileen, в сущности, никогда и не существовало, она жила только в воображении Порочестера. Но он шёл в своих желаниях ещё дальше. Он хотел, чтобы и живая, реальная Лена, с которой мы теперь виделись довольно часто, превратилась в аcidophileen из Интернета. Он не только хотел этого, но свято верил, что рано или поздно это произойдёт - если мы все будем правильно себя вести. И я никак не мог объяснить ему несостоятельность его притязаний.