Порочная игра

Сара усилием воли заставила горячую волну отхлынуть от щек. Не стоило удивляться тому мнению, что составил о ней Кристиан. Посторонним она, должно быть, казалась хитрой и расчетливой стервой, которой удалось-таки подцепить самого блестящего из всех лондонских холостяков. Сара взглянула на Вейна, раздумывая над тем, что именно известно Кристиану об обстоятельствах, подвигнувших Вейна на этот брак. Знает ли Кристиан, что Вейн женился на ней лишь потому, что кодекс чести джентльмена не позволил ему поступить иначе?

Будь она на месте Кристиана, она бы тоже отнеслась к молодой жене Вейна с подозрением.

Дворецкий объявил, что ужин подан, и Сара вздохнула с облегчением. Но радость сменилась еще большей тревогой, когда выяснилось, что за столом она будет сидеть между двумя братьями Вейна: с Кристианом — по одну сторону от нее и с Грегори — по другую. Викарий относился к ней с неодобрением, но он по крайней мере вел себя как джентльмен. Кристиан же вел себя как шершень, который норовил ужалить при любой возможности. Если бы только она могла отмахнуться от него веером, как от назойливого насекомого!

Но она должна установить добрые отношения со всеми братьями Вейна. Именно для этого она и приехала сюда. Глотнув для храбрости бургундского, Сара обратилась к Грегори:

— Сегодня днем я познакомилась с очаровательным сорванцом, — сказала она. — Думаю, это ваш сын. Мне он очень понравился.

Грегори слегка покраснел.

— Надеюсь, он вам не сильно досаждал?

— Нет, совсем наоборот. Мы вместе ловили рыбу. Я чудесно провела время.

Викарий бросил взгляд на Вейна.

— Джон липнет к Вейну как репей.

Ей показалось, или она услышала тоску в голосе Грега?

— Вы меня не удивили. Дядя — это всегда так весело. Дядя берет тебя с собой на прогулку и устраивает захватывающее приключение. Он ничего не запрещает, не заставляет придерживаться строгих правил поведения. Думаю, что ваши племянники будут воспринимать вас так же.

Грегори, словно завороженный ее словами, замер, не донеся вилку до рта. Он повернул голову, и Сара увидела, как потеплел его взгляд.

— Наверное, вы правы. — Грегори улыбнулся.

— А ваша жена? Что она говорит?

Грегори взял в руку бокал.

— Моя жена умерла два года назад.

— О, простите! Я не знала. — У Сары упало сердце. Какая грубая оплошность! Надо было держать рот на замке. Почему Вейн ее не предупредил?

— Все в порядке. — Грегори вел себя со скромным достоинством. Он не напрашивался на сочувствие. Он пригубил вино и осторожно поставил бокал на стол. — У меня двое мальчиков, которых мне приходится растить без матери. Я боюсь за них, миледи, я очень за них переживаю.

— Пожалуйста, зовите меня Сарой, — пробормотала она, всем сердцем болея за этих маленьких мальчиков и за их отца, в глазах которого было столько грусти.

— Так и есть. Ты ее любишь. — В низком голосе Ника чувствовались нотки веселого удивления. Ник затянулся сигарой и выпустил дым. Белые завитки устремились в ночное небо.

Вейн прислонился спиной к балюстраде. Пришла пора сдаться на милость судьбы.

− Да.

— Она знает?

Вейн, поморщившись, посмотрел на звезды.

— Я ей не говорил. Я сам только недавно это понял.

О, он всегда ее любил, с того самого дня, как впервые увидел на балу у общего друга. Он всегда находил ее безумно привлекательной.

Но то, что он чувствовал к ней сейчас, поглощало его целиком. И по сравнению с этим чувством то, что он испытывал к ней раньше, казалось смехотворно маленьким, карликовым. То чувство, что он питал к ней раньше, было больше, чем похоть, но меньше, чем любовь.

Ник стряхнул пепел за перила балкона.

— Я бы сказал, что чувство взаимно.

На один краткий, ослепительно прекрасный миг Вейн позволил себе в это поверить. Но затем покачал головой. Надеяться на взаимность Сары сейчас было бы слишком самонадеянно. Ее отношения с Бринсли не были простыми. Он ранил ее слишком глубоко, и она так и не оправилась от раны.

Если бы только Вейн смог найти способ и освободить ее. Если бы можно было сделать так, чтобы прошлое умерло.

Не догадываясь о том, что за мрачные мысли бродят у брата в голове, Ник продолжал:

— Мне нравится, как она на тебя смотрит. Словно ты в одном лице и святой, и воплощение всех ее самых непристойных фантазий. Хотел бы я, чтобы какая-нибудь женщина так смотрела на меня.

Вейн засмеялся.

— Они все на тебя так смотрят. По крайней мере как на воплощение непристойных фантазий.

Ник усмехнулся.

— Как бы там ни было, мне она нравится. Я просто хотел, чтобы ты об этом знал.

Тронутый до глубины души, Вейн что-то проворчал и хлопнул Ника по плечу. А потом в совсем нетягостном молчании они смотрели на тучи, наплывающие на луну.

Глава 19

Ранним утром, в серых предрассветных сумерках, Вейн стоял над спящим младшим братом. Фредди для своих лет казался на удивление взрослым, умудренным опытом мужчиной, но сейчас, во сне, он выглядел совсем ребенком. На его губах играла улыбка. Вейну было жаль его будить, и он подождал еще с минуту-другую, прежде чем вылить на голову Фредди кувшин холодной воды.