Порочная игрушка (ЛП)

Он кивает, и я вырываюсь на свободу, чтобы собраться. Через полчаса после быстрого горячего душа я нахожу самый удобный наряд в гардеробной: пара плиссированных брюк цвета древесного угля, черные, из змеиной кожи туфли, и белый свитер в рубчик, который облегает мое тело, как перчатка, подчеркивая грудь и плоский животик. У меня нет никаких украшений, но я нахожу шарф с черно-серым рисунком, чтобы обернуть вокруг шеи. Макияж минимальный, но достаточный для того, чтобы я выглядела милой. Еще влажные волосы я уложила в пучок, который выглядит так, будто я потратила часы на его укладку.

После нескольких минут у зеркала я решаю, что выгляжу…

Нормальной.

Как прежняя «я».

Эта мысль поднимает из памяти воспоминания, и я спешу отвернуться от зеркала. Бракс уже спустился, и я нахожу его в столовой, где он уплетает яичницу. Сегодня он одет не в костюм, и мне хочется съесть его. Его твердую грудь облегает рубашка-хенли (Примеч.: тонкий пуловер с пуговицами у горловины) цвета мокко с длинными рукавами. Его волосы уложены более беспорядочно, чем обычно, а когда я замечаю на нем джинсы, то завидую, потому что я одета не в повседневную одежду.

Его потребность унижать меня сначала сбивала с толку, но теперь я начинаю больше его понимать. Бракса сексуально возбуждает садизм, но он не злой. А я как раз-таки знаю, что такое настоящее зло. Он, может, и испытывает удовольствие, называя меня шлюхой, но большую часть времени Брэкстон больше человек, чем монстр, и он всегда следит за тем, чтобы доставить мне удовольствие и воплотить мои самые смелые мечты. Я, кажется, нуждаюсь в обоих: и в мужчине, и в темном существе, что скрывается в нем. То, что он делает со мной, вовсе не так ужасно. Я знаю, что вчера, если бы я настояла, он бы остановился. Я не его пленница. Я больше никогда не буду ничьей пленницей. У Бракса просто сложные сексуальные предпочтения. И, к счастью для него, я — сложная женщина, которая получает удовольствие от того, что он делает со мной.

— Банни, — тихо говорит он и кладет вилку на тарелку, — ты выглядишь…

Я улыбаюсь и краду тост с маслом с его тарелки.

— Нормальной? — Мои щеки горят, потому что теперь я чувствую себя неловко. Я похожа на женщину, которая одевалась бы так на работу. На женщину, чьей самой большой заботой было убедится, что одежда в химчистке и что масло в двигателе ее машины меняется каждые три тысячи километров. Я завидовала такой простой жизни, прежде чем все пошло к черту.

— Я хотел сказать красивая. — Его голос груб, и он жадно рассматривает меня. Затем ухмыляется — ох, эта его сексуальная ухмылка — и подмигивает. — Ты никогда не будешь нормальной, Банни. Ты странная.

Я игриво хлопаю его по плечу и сажусь на край стола. Он доедает яичницу, а я съедаю оба ломтика тоста. Даже когда выпиваю половину стакана его апельсинового сока, Бракс ничего не говорит. Я улыбаюсь, когда ловлю на себе взгляд Кристины, которым она смотрит на меня из кухни. Кажется, она довольна мной, что является огромным шагом вперед. Я буду довольствоваться тем малым, что она даст. Мне на самом деле нравится Кристина, и я не хочу, чтобы она разочаровалась во мне.

Бракс встает и помогает мне встать на ноги, перед тем как отнести свою тарелку в раковину.

— Крис, мы вернемся к ужину.

Она кивает и подходит к нему, чтобы убрать пылинку с его плеча. Этот материнский жест согревает меня. Но уязвимый подавленный взгляд, который Бракс бросает на нее, почти ранит меня.

— Не торопитесь, сэр. Если день пролетит незаметно, отведите ее в один из ресторанов на пирсе, где подают морепродукты. Не спешите из-за меня. В любом случае, я собираюсь приготовить что-то простое.

Он отходит от нее, и на мгновение в моей груди все сжимается. Почему это похоже на свидание? И почему это так волнует меня?

* * *

— Это не «Красотка». Я не Ричард Гир, а ты не Джулия Робертс, — стонет он, когда я тащу его в кафе.

Не могу удержаться от смеха. Я сравнивала нас с фильмом и пыталась вывести его из себя своей непрерывной болтовней. Но, кажется, это не работает. Похоже, Бракса это больше забавляет, нежели раздражает.

— Кофе — это героин для трудоголиков, — говорю я ему с серьезным видом, пока мы стоим в очереди. Он приподнимает бровь, как будто спрашивая, откуда я знаю о трудовых буднях, если моя работа — стоять на панели. Я пожимаю плечами. — Я не всю жизнь была шлюхой, мистер Кеннеди.

Его ответная улыбка такая милая, что я вздыхаю. Было весело заставлять Дюбуа катать нас по всем магазинам Сиэтла. Я провела три часа в «Таргет», и к большому ужасу Бракса купила каждую пару штанов для йоги, что у них были.

— Что будете заказывать?

— Мне Гранд Кафе Мокко с дополнительным кремом. А этот парень будет что-нибудь темное в высоком бокале. И добавьте туда немного зла, — говорю я баристе, опережая его вопрос к Браксу.

Блондинка за стойкой раздачи морщит нос в замешательстве.

— Гранд Дрип. Черный, — фыркает Бракс.

— Как и его душа, — добавляю я.