Порочная красота

– Мы едва знакомы. – Но она не порывается встать. За годы, проведенные с Патроклом, я немного научился терпению. Иногда лучший способ одержать победу в споре – молчать и дать оппоненту понять, что ты рассуждаешь логично. Я редко рассуждаю логично, но иногда это все же случается. Знаю, что на этот раз прав.

Елене хватает полминуты, чтобы осознать это.

– Ладно. Я готова остаться в твоей комнате.

Выдыхаю, но не от облегчения. Вовсе нет. Уверен, что не лишился бы сна от беспокойства за нее, если бы она не согласилась. В последний раз сжав ее в объятьях, я ставлю ее на ноги.

– Собирай вещи, принцесса. Пора сменить номер.

Глава 14 Патрокл

Все еще воюю с самим собой, когда кто-то стучит в дверь. Узнаю отрывистый нетерпеливый стук Ахиллеса и сдерживаю вздох. Ненавижу ссориться, как и он, но не могу отключить чувства лишь потому, что они доставляют неудобство. Не хочу пребывать в таком смятении, когда нам нужно сосредоточиться на победе, но в ситуации с Еленой все лишено логики. И мое влечение к ней. И влечение к ней Ахиллеса. И наша ревность.

Не понимаю. И сомневаюсь, что у меня в ближайшее время будет возможность хотя бы попытаться понять.

Открываю дверь и замираю. Ахиллес выглядит дерьмово. И дело не только в усталом выражении его лица. Вид у него такой, будто он только что дрался. Рубашка порвана, волосы растрепаны, и я уверен, что кто-то ударил его по лицу.

«Боги милостивые, только не говорите, что он снова переспал с Еленой».

Я с трудом сглатываю, ощущая вкус желчи и ревности.

– Что с тобой случилось?

Он моргает.

– Что?

– Ты выглядишь… – Замолкаю, пока не начал его обвинять. Несправедливо делать поспешные выводы, даже если логически невозможно отделить его появление у меня на пороге в таком виде от прошлого раза и признания, которое он сделал, как только я впустил его в номер. Наконец пытаюсь задать нейтральный вопрос. – Кто тебя ударил?

– Кто ударил… – Он дотрагивается до лица и морщится. – Забыл, что меня ударили. Как неосмотрительно.

Это не признание. Нечто совсем иное. Я выпрямляю спину. Он ушел из моего номера всего час или два назад. В какие неприятности он мог вляпаться за такое время? Очевидно, в бо́льшие, чем можно ожидать. Он не ссорился с другими участниками – он слишком сосредоточен на титуле Ареса, чтобы ввязаться в драку, а если бы ввязался, его уже выгнали из общежития. Он не был с Еленой, иначе на его лице было бы виноватое выражение.

– Ахиллес, что на хрен происходит?

– Кто-то пытался убить Елену.

– Что?!

– Я шел к ней, чтобы извиниться, и застал его, когда он собирался на нее напасть. Беллерофонт его допрашивает.

Я шокирован. Это бессмысленно. Кто-то пытался убить Елену? И Ахиллес был там и… Закрываю глаза, делаю глубокий вдох и заставляю себя сосредоточиться.

– Ты его узнал?

– Нет. – Он мотает головой. – Парень с незапоминающейся внешностью. Но он не из людей Афины, и его нет ни в одном из наших списков.

Афина ведет постоянно пополняющийся список людей, которых в Олимпе считают опасными. Опасными не в том смысле, в каком могут быть опасны Тринадцать или могущественные семьи. Ее список полон людей, которые либо социально опасны, либо готовы совершить что угодно за нужную сумму денег. Если бы мне пришлось делать ставку на личность нападавшего, поставил на кого-то из списка.

Но это не…

– Это станет проблемой. – Незнакомцы могут посеять панику, особенно во время такого важного мероприятия как турнир.

– Да, знаю. – Он переминается с ноги на ногу. – Вообще я пришел не поэтому. Она напугана, хотя не хочет это признавать, поэтому сегодня она переночует в моей комнате.

«Это происходит. Они уже съезжаются».

Подавляю эту иррациональную мысль. Мои страхи не имеют смысла. А переселить Елену в его комнату вполне разумно. Если бы мы пытались защитить кого-то после нападения, согласно регламенту именно так и следовало бы поступить. А то, что он переспал с ней недавно, несущественно.

– Вы оба останетесь здесь, – неожиданно для себя говорю я. – Вдвоем нам будет легче защищать ее.

Ахиллес изучает выражение моего лица. Он не спешит действовать. Мне не нравится, что мы стали так расчетливы в отношении друг друга, но не знаю, как это исправить. Не могу отключить свои эмоции так же, как Ахиллес – свои амбиции. Возможно, если бы мы все не были так связаны друг с другом из-за состязания и не заточены в этом здании, было бы легче справиться с этой ситуацией. Не знаю. Но от мысли, что Ахиллесу или Елене угрожает опасность, меня пробивает холодный пот.

Наконец он резко выдыхает.

– Ты уверен?

Нет, но не позволю сомнениям мне помешать.

– Да.

На мгновение кажется, что он станет давить на меня с ответом. Не знаю, что скажу, если он так поступит. Ситуация чертовски запутана. Наверное, мне следовало это предвидеть, но понимаю, что некоторые обстоятельства оказываются за гранью восприятия.

– Тогда пойдем к нам. Мы уже перенесли туда все ее барахло, она сейчас распаковывает вещи. – Он гримасничает. – Судя по всему, она очень похожа на тебя своей нелюбовью жить на чемоданах.