Порочная (ЛП)

— Что ж, — я встаю, убедившись, что перед тем, как встать, я демонстрирую подходящее количество задницы, — когда поймёшь, что Всадник играет не по твоим грёбаным цивилизованным правилам, ты прибежишь ко мне, — я собираю волосы в конский хвост, и его взгляд останавливается на нижней части рубашки, которая теперь едва прикрывает мою киску. — В конце концов, я дикарка картеля, — я провожу пальцами по верхней пуговице своей рубашки и медленно расстёгиваю её, позволяя материалу сдвинуться, пока не обнажаются округлости моей груди.

Ронан со стоном встаёт и шагает ко мне, хватая за талию и прижимая к дверному косяку. Его горячее дыхание овевает мою шею, и я наклоняю голову набок, чтобы предоставить ему лучший доступ, пока он прокладывает дорожку поцелуев вниз, к верхней части моей груди. Я просовываю руки ему под пиджак, провожу ими по его широкой груди. Улыбаюсь, когда ощущаю твёрдые очертания его телефона во внутреннем кармане. Запуская пальцы в его волосы, я оттягиваю его голову назад и прижимаюсь губами к его губам, постанывая ему в рот, пока он должным образом не отвлекается. А затем свободной рукой я вытаскиваю телефон из его кармана и засовываю его себе в рукав. Его руки скользят под рубашку, и моя кожа покрывается жаром, когда знакомое, опасное желание начинает овладевать мной. Так трудно отказать ему, но я заставляю себя слегка оттолкнуть его в ответ, и, о, его горящие глаза изучают меня.

— Сейчас не время, Русский, — говорю я, изо всех сил стараясь не улыбнуться взгляду, который он бросает в мою сторону. — На карту поставлено гораздо большее, чем то, что ты засунешь свой член в какую-то дикарку.

Выражение его лица говорит о том, что он вот-вот нагнёт меня над диваном и покажет, каким дикарём он может быть. Все идёт не по плану. К счастью, входная дверь распахивается, и входит Борис с завтраком. Ронан на секунду отвлекается. Я использую это время, чтобы поднырнуть под его руку и помчаться в спальню. Я хлопаю дверью спальни и иду в смежную ванную, запирая за собой дверь. Ставлю на то, что ему потребуется две минуты, прежде чем он поймёт, что его телефон пропал.

Я беру телефон и набираю номер Гейба, с тревогой ожидая, когда он ответит.

— Si? (прим. — Да?)

— Гейб. Мне нужна твоя помощь, — быстро говорю я, не уверенная в том, в каких отношениях мы с братом находимся в данный момент.

— Что? — он вздыхает. — Этот русский ублюдок тебя надул?

— Нет, — если бы он только знал, как сильно я подставила Ронана. Он бы мной гордился. — Ты слышал о Всаднике?

— О, нет… — ругается он себе под нос. — Нет! Скажи мне, что этот бледный придурок не работает с грёбаным Всадником?

— Нет. — Чёрт, если я скажу Гейбу, что они враги, он, вероятно, откажется помогать, просто на случай, если Ронан проиграет. — Он пытался меня убить.

— Ай, ай, ай. Видишь! Трах с этим русским не принёс тебе никакой пользы!

— Гейб, прямо сейчас я попала в эпицентр дерьмовой бури, а Всадник, похоже, неприкосновенен. Мне нужно имя. Мне нужно, чтобы ты замолвил словечко. Ненавязчиво, — добавляю я, потому что речь идёт о Габриэле. — Миллион долларов тому, кто сможет привести Всадника к Ронану Коулу.

— Маленькая кошечка, — ручка на двери ванной дребезжит, и я подпрыгиваю, прежде чем открыть краны.

— И, конечно, благодарность русских, — говорю я, игнорируя Ронана.

Гейб вздыхает.

— Ты, блядь, издеваешься надо мной!

— Габриэль, мне просто нужно, чтобы ты воспользовался контактами. Больше ничего, — говорю я тихо.

Раздался громкий стук в дверь.

— Камилла, открой дверь.

— Я писаю! — кричу я. На другом конце провода тишина. — Габриэль, мне нужно, чтобы ты сделал это! — шиплю я. — Для меня, а не для него. — Ложь. Хотя технически Всадник, по-видимому, хочет и моей смерти тоже.

— Хорошо.

Дверь сотрясается.

— Отдай мне мой телефон, Камилла.

— Ч`рт. Мне нужно идти, — говорю я Гейбу.

— Никогда не думал, что доживу до того дня, когда ты поклонишься `банному мужчине.

— Ну, возможно, я просто соблазнила его, украла телефон и позвонила тебе, чтобы ты помог вопреки его желанию? — я вздыхаю. — После того, как я призналась, что продала его врагу, прежде чем перерезать ему горло, — торопливо говорю я. — Это сложно, — вешая трубку, я слышу смех Гейба.

Собравшись с духом, я выключаю краны, прежде чем рывком открыть дрожащую дверь. Ронан похож на надвигающуюся бурю, тёмную и зловеще смертоносную. Я вкладываю телефон ему в руку и ныряю под его вытянутую руку.

— Завтрак готов? — спросила я. Прежде чем я успеваю отойти на три фута, меня дёргают за волосы и прижимают к его груди. Его руки обхватывают меня за талию, крепко сжимая.

— Действуй осторожно, — в его голосе слышится дрожь раздражения.

Наступает момент тишины, момент, когда я не уверена, что он может со мной сделать, — и я наслаждаюсь этим. Выражение его лица нечитаемое, и именно тогда Ронан пугает меня.

— Или что, Русский? — я дышу ему в губы, не в силах ничего с собой поделать. Я отчаянно хочу видеть, как он теряет контроль, как наркоман, жаждущий моей любимой, опасной дозы.

Его ноздри раздуваются, а в холодных глазах загорается искра.