Порочная невинность

– А вот я пугалась очень часто. Но никогда еще не справлялась со своими страхами таким ужасным образом. Это в первый раз. – Она сжала руку в кулак и затем медленно его разжала. – Конечно, плохо, что все так обернулось, Такер, и, наверное, я никогда не забуду, с каким чувством нажала на курок. Но, знаешь, я поняла, что смогу жить с этим воспоминанием.

Он взглянул на пылинки, плясавшие в солнечном луче. Да, есть вещи, которые он тоже никогда не забудет. Например, тот безмолвный ужас, охвативший его, когда он бежал по вспаханному полю, а в голове отдавалось эхо выстрелов. И выражение лица Кэролайн, когда она прошла мимо него в дом с остекленевшим взглядом, неся на руках бесчувственное тело щенка.

– Кэролайн, я не герой и, бог свидетель, никогда не стремился быть героем. Но я сделаю все, чтобы ничего плохого с тобою больше не случилось.

Она улыбнулась и откинула голову, чтобы взглянуть на него.

– Если ты и не герой, то отважный и смелый честолюбец. Однако его глаза не улыбнулись ей в ответ, и, когда он дотронулся до ее подбородка, пальцы у него были очень напряженные.

– Ты мне нужна, – медленно произнес Такер, словно сам вникая в смысл сказанного. – Никто никогда не был мне так нужен, и это трудно осознать.

У Кэролайн перехватило дыхание – так бывало всегда, когда она выходила на сцену и на нее падал луч софита. В глазах у нее мелькнул страх, но она твердо выдержала его взгляд.

– Знаю, нам обоим нелегко придется. Такер покачал головой.

– Поразительно! Я по уши влюблен в женщину, которую еще ни разу не раздел. Стоит кому-нибудь об этом узнать, и моя репутация будет непоправимо испорчена.

– Но почему бы тебе не попытаться это сделать сейчас? Его пальцы застыли у нее на щеке.

– Что ты сказала?..

– Я сказала: почему бы тебе не попытаться это сделать сейчас? – И, глядя ему в глаза со страхом и сомнением, она запрокинула голову и сама поцеловала его.

Такеру вдруг показалось, что он растворяется в ней целиком.

Это тоже было совершенно новое ощущение: постепенное, прекрасное скольжение в блаженство. Он не почувствовал жаркого приступа похоти, которая так часто его посещала и так охотно им принималась. Вместо этого он испытывал медленное, тихое движение чувств, как бывает, когда небо светлеет перед восходом солнца.

Кэролайн прижалась к нему, ее дыхание смешалось с его дыханием, и он понял, что она предлагает ему нечто большее, чем страсть. Она дарила ему доверие! И Такер испугался. Ведь она не такая женщина, которая отдается мужчине запросто и беспечно. А он… Он всегда брал то, что женщина ему предлагала, с легкомысленной улыбкой и не думая о последствиях.

– Кэролайн… – Такер провел пальцами по ее щеке, зарылся лицом в ее волосы. – Я хочу тебя.

Он произнес это так серьезно, что она улыбнулась.

– Я знаю.

– Нет, я хочу сказать, что действительно, на самом деле хочу тебя! – Рубашка соскользнула с ее плеча, и он прижался губами к теплому, нежному изгибу. – Я мечтал, что ты позволишь мне это, уже через полминуты после нашей первой встречи.

Кэролайн не могла понять, почему они говорят. Зачем слова, когда все, чего она хочет, – это только ощущать?

– Да, я и это знаю.

– Но только вот… – Ее грудь была совсем рядом – такая упругая, соблазнительная, – и все-таки Такер нашел в себе силы слегка отстраниться. – Видишь ли, я не очень-то прилично веду себя, когда дело касается женщин. Но я не хочу, чтобы ты потом об этом пожалела. Я не переживу, если ты об этом пожалеешь!

Его глаза потемнели от какого-то нового, незнакомого Кэролайн чувства, но она предпочла об этом не думать.

– Вот уж не думала, что ты способен все так усложнять.

– Меня самого это чертовски удивляет. – Его пальцы запутались в ее волосах. – Просто мне показалось, что я должен тебе все объяснить.

Но зачем объяснять, когда все так ясно можно прочесть в его взгляде? Пусть даже то, что она видит там, заставляет ее тревожиться.

– Не хочу никаких объяснений! – Она в отчаянии потянулась губами к его губам. – Я ведь живой человек и хочу чувствовать себя соответственно.

Такер вдруг понял, что Кэролайн хочет от него того, чего он всегда сам искал в женщине: простой, незамысловатой плотской радости. Но если он почувствовал в душе некоторое разочарование и сожаление, то сразу подавил их. Отвечая желанию Кэролайн, он быстро стащил с нее рубашку и отдался пиршеству плоти. Эта плоть была тонкой, бледной и мягкой, словно бархат. И хотя Такер знал, что Кэролайн – не просто еще одна женщина на его пути, он предпочел не додумывать тревожащие его мысли. Ведь это так несложно – дать ей то, что она хотела, и взять то, что она предлагала.

А Кэролайн бездумно излучала этот лихорадочный жар, упиваясь собственным желанием. Она ощущала себя только телом, которое ищет наслаждения, даруемого другим телом. Она приказала себе ни о чем не думать и не испытывать никаких нежных чувств.

Кэролайн слышала, как тяжело он дышит, чувствовала, как нежно его руки касаются ее плеч. Такер что-то тихо сказал, и хотя слов она не разобрала, но голос был такой ласковый, что ей вдруг захотелось заплакать.