Порочная невинность

Сначала она офигела, а потом ехидно разулыбалась. И я прямо-таки увидела картину, как она нашёптывает Савченко о том, что у Кобырковой очередной хахаль. Вот, казалось бы – почему это пришло мне в голову? Спрашивается, какое мне дело до Савченко, какое Барбашиной дело до меня? Но мыслишка появилась и ничего уж тут не попишешь. И даже интересно стало, как Лёшка на это среагировал бы, учитывая, что у самого-то новые бабы дольше пяти дней не держатся. Ну, не считая Барбашиной, конечно… Но тут совсем непонятно что происходит. Даже бесит.

***

На следующий день Андрей пришёл снова. Я уж обрадовалась, думала, может, поймали мошенников? Но он просто сообщил, что заявление приняли к рассмотрению.

– Это значит, что дело не дохлое? – уточнила я. – Ну в смысле, деньги вернут?

– Да нет, ничего это ещё не значит. Просто теперь ты можешь быть уверена, что заявление не потерялось, и его уже увидели нужные люди.

Ни о чём, короче.

– Ээ… Ясно. Спасибо.

Улыбнулась, помолчала выжидающе. А Андрей всё не уходил. Тоже молчал и улыбался. Мне стало как-то неловко, и я обречённо вздохнула:

– Может, чаю?

Снова разговоры о погоде, интересные случаи из конвоирской практики, потом как-то плавно перешли к его жене. Беременная, я так поняла, месяцев семь – восемь. Зовут Маша, но лишь однажды назвав её по имени, Андрей вдруг перешёл на странное «Бу́бочка» Тут же выяснилось, что она самая-пресамая, единственная на всём белом свете! Что у них взаимная любовь с первого взгляда, идеальное совпадение характеров… И что она хочет развода.

И вот сидит передо мной этот дядя Стёпа по имени Андрей, смотрит пронзительными, похожими на огромные топазы глазами и чуть не плачет. И жалко его, и смешно, и невозможно не проникнуться ситуацией.

– Слушай, ну я не знаю… На тебя глядя сразу можно сказать, что ты женат, что жена у тебя хозяюшка. Ты такой… ну как сказать… ухоженный. Больше на молодожёна похож, если честно, но чтоб на грани развода… Не моё конечно дело, но причина-то какая? Люди же, наверное, просто так не разводятся? Тем более беременные.

Андрей кисло улыбнулся, дёрнул бровями.

– Да так… Боится, что ребёнку гены плохие передадутся.

– Эмм… Так уже передалось всё что можно. Рожать же скоро! – Я тоже не сдержалась от улыбки. – Может, у неё просто беременный психоз начался?

– А бывает такой?

– Ну, я сама-то не в курсе… Но в книжках пишут, что некоторых перемыкает, да. Гормоны, куда от них? Но потом, вроде, проходит, просто потерпите как-то, продержитесь до родов.

Андрей задумчиво скатал в трубочку фантик от карамельки.

– Главное же, что она всегда знала, я ж никогда не срывал – как тут скроешь-то? Да и зачем?.. И сама же она и говорила, что «сын не в ответе» и всё такое… Тем более, что это не отец, а дядя, да и тот не то чтобы прям конченый… Мать говорит, нормальный человек был, просто с самого детства своеобразный, нелюдимый.

Замолчал, но я почему-то чувствовала, что хотел бы продолжить разговор.

– Дядя, в смысле – брат матери?

Он кивнул. Я пожала плечом.

– Ну… Не сказать бы, чтобы прям прямая генетика… наверное. А почему БЫЛ? Умер уже?

Снова кивнул.

– Ясно. Ну а что с ним вообще не так было?

Поднял глаза:

– Наркоманил.

– Ааа… – я озадаченно уткнулась носом в стакан, делая вид что пью. Но не выдержала. – И что, как-то прям по-тяжёлому?

– Да нет, травка в основном. Да и то, он на зоне подсел на это, а до этого-то совершенно нормальным человеком был.

Я закашлялась.

– Мм… Как у вас интересно – ты в милиции, а дядя на зоне. Я думала так нельзя.

Андрей только отмахнулся:

– Дядя не считается близим родственником, поэтому…  Да и не за себя он сидел, там такое дело… – помолчал. – Ну, короче, не за себя.

– Как не за себя? По ошибке что-ли посадили?

Мотнул головой.

– Товарища прикрыл. Да там и срока-то того – трёшка в общей сложности, из которых год – в СИЗО, а потом и вовсе по УДО вышел. Ерунда.

– Ничего себе ерунда! Три года отсидеть за нефиг делать… Но я всё равно не понимаю, почему жену твою колбасит. Хотя… она же беременная.

– Да вот… Она почему—то уверена, что и меня когда-нибудь посадят и не хочет, чтобы ребёнок потом скучал по отцу. Даже ревёт, когда говорит об этом.

Я задумалась. Жизненного опыта у меня, конечно, маловато на такие темы, но «не хочет, чтобы ребёнок скучал» и «плохие гены двоюродного деда» – это вообще-то разные вещи, разве нет?

– А по-моему, ей просто не хватает твоего внимания. Ты дома-то часто бываешь?

– Я же работаю. Дежурства, а в свободные дни таксую. А как ещё?

– Поня-я-тно… – я решительно отставила кружку с чаем в сторону. – Спасибо, что отозвался на мою проблему, я прям тронута, честно! Не знаю, чем тебя Ленка уболтала, но подозреваю, что ты в принципе такой, да? Безотказный?

Он смущённо дёрнул плечами.

– Вот и сейчас со мной тут сидишь, а мог бы дома с женой быть, между прочим!

– А толку? Она со мной третий день не разговаривает.

– Ну и пусть. А ты с ней разговаривай – как ни в чём не бывало. Пинетки какие-нибудь купи или, там, ползунки. Пусть видит, что ты тоже ждёшь и готовишься.

– Так нельзя же до рождения ничего покупать?