Порочная невинность

Молодая – Жанна, сходу завела беседу о семейных отношениях, об отцах и детях. Рассказала, что её мама категорически против «изучений», а вот бабушка наоборот – со всей душой. Ну, то есть, в мире обязательно есть те, кто нас поддержит. Нужно просто научиться принимать эту поддержку и, в свою очередь, тоже быть открытыми. И тут же – стих из Библии, подтверждающий её слова. Я сначала ничего не поняла, но когда мне пояснили, что значат эти витиеватые древние строки, даже удивилась. Надо же, как совпало! Просто удивительно, словно священная книга действительно говорит именно об этом!

Взрослая женщина, Ираи́да, умело задавала вопросы, я как могла, отвечала, Жанна шустро искала подтверждения или опровержения моим ответам, поразительно ловко ориентируясь в Библии. Я же поначалу всё ждала того момента, когда они начнут вербовать, но кроме общих тем и штудирования книжечек – ничего. А темы, между прочим, действительно важные, и даже, приносящие успокоение.

Женщины сидели на мамкином диване, я напротив них – на шатком стуле. Было удушливо стыдно за ободранную стену, за мелкий строительный сор на полу, за неряшливо сваленные на подоконнике продукты. Благо, хоть мочу́ свою Толик спустил под окно и дверцу от шифоньера успел вернуть на место.

В дверь едва слышно поскреблись. Я выглянула, а там Данька, десятилетний пацан со второго этажа.

– Привет, Люд! Тебя там это, тётенька какая-то зовёт. На улице.

– Какая тётенька?

Он только пожал плечами и сбежал. Я вежливо улыбнулась гостьям и, зачем-то затаив дыхание, осторожно выглянула в окно.

Тётеньки, конечно, не увидела, но вот ауди цвета шампанского… Ф-ф-фууух… Кровь хлынула к щекам, сердце ёкнуло и словно застряло в горле. Даже руки задрожали и ослабели колени. И в то же время остро, до жути больно заныло в груди: прислал, как за проституткой какой-то. И что, реально думает, что я поеду? Да, блин, как он себе это представляет, после брошенных в лицо денег, после «пошла на хер, шалашовка»? Что вот так просто, наряжусь и поеду? Серьёзно?

А что… не поеду? То есть – вот она возможность снова его увидеть, поговорить, может, всё вернуть… И не поеду?! Да ла-а-адно…

Ужасно захотелось реветь. А ещё – спрятаться в норку, и чтобы не было этого дебильного выбора между «да» и «нет»

– Людочка, что-то случилось? – осторожно спросила Ираида. – Ты так побледнела, а щёчки наоборот – пятнами пошли. У тебя сердечко здоровое? А то, вот, у сестры нашей духовной, Кати Шульгиной, нашли порок. Тоже, вроде здорова, а брат Володя Никульчев, он кардиолог, увидел её румянец, и говорит: «Это у тебя, сестра, не кровь с молоком, это сердечная недостаточность!» Вот и ты… может, съездим на неделе к Володе в больницу, он тебя просмотрит? Это здесь в комплексе, недалеко совсем.

– Ээ… нет, нет… Это… это… нет, ничего, – рассеянно забормотала я, не находя себе места. – Показалось просто, там… ничего… – вернулась на свой скрипучий стул, сунула ладони под бёдра. Вымученно улыбнулась. – Ерунда, давайте дальше.

Но щёки по-прежнему горели, дыханье перехватывало… И мгновенья – как напалм из дырявого ковша – кап, кап… прямо на сердце. Невыносимо. Но скоро терпение Боярской кончится, она психанёт и уедет, и тогда кончится ВСЁ. Просто и мне надо перетерпеть…

«Уехала уже или ещё ждёт?..»

А в это время Жанна что-то говорила…

«А сейчас?..»

…Ираида листала Библию, улыбалась, задавала мне вопросы.

«А теперь?..»

И, неожиданно, будто мороз по позвоночнику: «А вдруг, с ним что-то случилось?»

– Извините… Мне надо выйти на минутку!

Задыхаясь, выскочила в коридор, а там Боярская, уже плывёт навстречу.

– Привет, красотка! – Она прятала нос в меховом воротнике, отчего я видела только её хитрые глаза. – Что, так сложно выйти, да? Зазналась?

…Словно головой в таз с ледяной водой. Ох и отрезвляет!

– Ну, не сложнее, чем тебе до меня дойти, правда?

– Ну, как видишь, дошла, – огрызнулась Ольга. – Довольна? А теперь давай в машину. Разговор есть.

– О чём?

Боярская фыркнула:

– А ты как думаешь? По собственному желанию я к тебе, что ли, приехала?

И у меня сразу же отлегло. Даже мурашки по спине побежали от облегчения: с Денисом всё впорядке! И тут же воспряла гордость.

– Ээ… Не, Оль, если сильно надо, здесь говори. А нет, так можешь ехать. В машину я не пойду.

Боярская даже нос из меха вынула:

– Ты не забылась, случайно? Или напомнить нашу договорённость?

Теперь удивилась я. Договорённость? Она что, до сих пор не в курсе, что мы с Денисом расстались?

– Ну так это палка о двух концах, разве нет? Это ж ты меня покрываешь, Оль.

В этот момент с улицы вернулся дядя Толя. Я поспешила к нему навстречу, забубнила на ухо:

– Дядь Толь, мне кажется, они нормальные тётки, но не знаю, может, ошибаюсь… Пожалуйста, пообщайтесь с ними, вы же хорошо в людях разбираетесь. Пожалуйста! А то я совсем запуталась!

– А не хрен в дом звать кого не попадя! – Авоська в его руке характерно звякнула. Судя по всему пива набрал. – Сейчас вышвырну их, и весь разговор! – И он решительно направился к комнате.

– Дядь Толь, а вынесите мне, пожалуйста, две кружки и заварняк? – шепнула я ему в спину.