Порочное искушение

Внутри здания холодно, и я рада, что надела толстовку. В холле кабинетов психического здоровья теплее, но доктор Ланган снижает температуру в своем личном кабинете на несколько градусов, когда у меня назначен прием, или, по крайней мере, так кажется. Она всегда надевает кардиган, когда я прихожу.

Когда меня провожают в кабинет, она сидит за своим столом, ее русые волосы убраны назад в аккуратный пучок, а на ней кашемировый кардиган. Она с улыбкой поднимает глаза и указывает на диван, вставая с рабочего кресла и пересаживаясь в мягкое кресло, стоящее согнутым углом к дивану.

— Белла. Я рада тебя видеть.

Я неловко ерзаю на диване. Я никогда не знаю, что чувствовать на таких встречах. Всю свою жизнь мне не перед кем было открыться, кроме Клары, я чувствовала себя изолированной и в основном одинокой. Я не знаю, как я должна говорить с незнакомцем о том, чем не могу поделиться даже с лучшей подругой.

— Как дела?

Еще один вопрос, на который я не знаю, как ответить.

— Лучше, — осторожно говорю я. — Но мне все еще снятся кошмары. Страшные. Это нарушает мой сон.

Доктор Ланган кивает.

— Мне сказали, что у тебя закончился рецепт.

Крошечная капля горечи остывает в моем желудке.

— Да. Я попросила срочно пополнить счет или хотя бы частично, но они сказали, что я должна сначала прийти. И что самое ближайшее время, когда вы сможете меня принять это сегодня.

— Это правда. — Доктор Ланган оценивающе смотрит на меня. — Ты принимаешь лекарство не так уж долго, Белла, если судить объективно, хотя я уверена, что тебе кажется, что прошло гораздо больше времени. Я хочу выяснить, как ты реагируешь, не нужно ли скорректировать дозировку, добавить что-нибудь — все это.

— Я думаю, все в порядке. — Я сжимаю пальцы на коленях, размышляя, смогу ли я просто блефовать и вернуться домой. К Габриэлю. Это то, о чем мне стоит поговорить, если я чувствую себя готовой к этому, тот факт, что я начала считать дом Габриэля своим домом. Но мысль о том, чтобы объяснить, в каком контексте это происходит, кажется мне утомительной.

— Никаких негативных симптомов или реакций? Как ты чувствуешь себя во сне, когда принимаешь их?

— Симптомов? — Я хмурюсь. — Мне не снятся сны, но в этом и смысл, верно? Когда я просыпаюсь, то немного вздрагиваю, но в остальном все в порядке.

— И ты регулярно занимаешься спортом, как мы уже говорили?

Я киваю.

— Я бегаю, и… — У меня на мгновение перехватывает дыхание, когда я вспоминаю тренировку с Габриэлем вчера утром. И возможностью снова позаниматься с ним сегодня вечером. — Я пробовала немного разнообразить занятия, — неубедительно заканчиваю я. — Но в основном я все еще просто бегаю.

— Экспериментировать с новыми вещами, это хорошо, — ободряюще говорит доктор Ланган. — Понемногу выходя из зоны комфорта, ты начинаешь выздоравливать. — Ее взгляд нейтрально окидывает меня. — Я вижу, ты все еще предпочитаешь прикрываться своим гардеробом.

В ее тоне нет осуждения, это просто замечание, но оно все равно заставляет меня защищаться.

— На самом деле это не похоже на выбор, — говорю я категорично. — Мне кажется, что у меня будет приступ паники, если я этого не сделаю. Не то чтобы мне нравилось потеть посреди лета.

— А ты не пробовала в последнее время сделать что-то по-другому?

Я начинаю говорить нет, чего, судя по выражению лица доктора Ланган, она и ожидает, но потом вспоминаю тот день, когда Клара приехала.

— Я надела закрытый купальник и пошла плавать в бассейн со своей лучшей подругой, — тихо говорю я. — Когда я была уверена, что вокруг больше никого нет.

Доктор Ланган одобрительно кивает.

— Это очень хорошо, Белла. Это прогресс.

— Правда? — Я смотрю на нее с сомнением, и она снова кивает.

— Да. Как ты думаешь, ты сможешь сделать это снова? Или даже в одиночку? — Она поджимает губы, откладывая ручку, которой делала заметки. — Как насчет раздельного. Вместо того чтобы пытаться изменить свои привычки одеваться сейчас в окружении других людей, что, если бы ты поработала над этим в одиночестве? Ты носила раздельные купальники?

От этой темы разговора у меня начинает сжиматься живот, но я заставляю себя кивнуть.

— Думаешь, ты смогла бы, если бы осталась одна?

Думаю, она видит нарастающую панику на моем лице, потому что успокаивающе поднимает руки с подушечки, выражение ее лица спокойное.

— Ты не обязана, Белла. Это просто мысль. Если бы тебя никто не видел, то это был бы шаг. В своем собственном доме, на своем собственном заднем дворе. Небольшой прогресс. Подумай об этом.

Она снова опускает взгляд на свой блокнот, постукивая по нему ручкой.

— Теперь давай поговорим о том, добавлять или нет лекарства.

* * *