Порочное место

Отпуск закончился, но память о нем навсегда останется шрамом на правом боку. Рана оказалась неопасной, но в строй еще возвращаться было рано, две недели можно побыть дома на больничном режиме. И все-таки Круча недолго высидел в своей квартире и буквально сбежал на работу. Всего на день-другой, успокоил он встревоженную жену. Надо было быстрее войти в курс дел, узнать, чем дышат его подчиненные, чтобы контролировать их действия из дома. А может, и не надо ему домой, в кабинете спокойно и уютно, да и поджившая рана не мешает сидеть в кресле. А если что, всегда можно прилечь на диванчик.

– Здравия желаю, товарищ подполковник!

В кабинет вошел капитан Шульгин. Вид у него был слегка смущенный, а во взгляде хоть и смутно, но все-таки угадывалось чувство вины.

– Ну, здравствуй, Дима. Говорят, ты у нас тут самодеятельность развел?

– Так точно, товарищ подполковник!

– Ты еще каблуками щелкни, – улыбнулся Круча.

Он вовсе не собирался устраивать разнос подчиненному и даже был настроен довольно благодушно.

– У Листвянского обыск провел, Зворыкина какого-то откопал. Да ты присаживайся, Дима. Я тебя к стенке не ставлю, расстреливать не собираюсь.

– А за что расстреливать? Зворыкин в убийстве своей бывшей сожительницы признался. Точнее, на него дал показания его подельник Жуков. Мы, считай, дело раскрыли. Ну, не наше дело, но все равно.

– Наше это дело, Дима, наше, и не надо скромничать. Значит, убийство Малининой раскрыли. Это хорошо. А с Остроглазовым, выходит, без изменений.

– Выходит, что так. Сидит Ковальский.

– Что, под залог не выпустили?

– Нет. Его жена приходила, – Шульгин едва заметно опустил глаза. Но тут же поднял их и с улыбкой посмотрел на своего начальника. – Сказала, что это вы ему палки в колеса ставите.

– Лично я?

– Ну да, лично вы. Я, конечно, объяснил, что это не так. Она вообще-то интересная женщина. За мужа очень переживает. Это она мне подсказала, что Листвянский может быть убийцей. Я проверил, ничего такого. А потом у нее новая версия появилась. Сказала, что во всем ее бывший муж замешан.

– Тебе сказала? – улыбнулся Круча.

– Ну да, – заметно смутился Шульгин.

– Ты лучше скажи, что там у тебя с этой женщиной?

– В каком смысле?

– Прежде всего в мужском. Ну, и в женском тоже… Нравится она тебе?

– С чего вы взяли?

Круча еще ни разу не видел, чтобы Шульгин краснел, это было впервые.

– Ну, женщина она видная. Не побоюсь этого слова, красивая.

– Она мужа своего любит, из тюрьмы вытащить хочет.

– Но ведь нравится.

– Да дело не в том…

– А в чем?

– Ну, если с Листвянским все понятно, то с ее бывшим мужем история гораздо более подозрительная. Убил свою сожительницу, взял на прицел Элеонору, чтобы жить за ее счет. И чтобы потом убить и забрать у нее деньги… В общем, следил он за ней, собирал информацию. Возможно, он и Остроглазова убил, чтобы Ковальского подставить. Ну, Элеонора так подумала. А потом у него айфон был, как у Остроглазова. Только это другой айфон оказался, – вздохнул Шульгин.

– Точно другой?

– Точно. Да и не могло орудие убийства у Зворыкина оказаться.

– Почему?

– Да тут целая история… Костин приходил. Раскаивался.

– В чем? – заинтригованно спросил Круча.

– Ну, вы показывали ему молоток, спрашивали, может, он видел такой.

– Да, спрашивал. Мастерская у него в гостевом доме, на чердаке, но там такого молотка не было.

– Нет, был. В том-то и дело, что был. Костин узнал этот молоток. Он сам лично его покупал, только сказать об этом побоялся. Думал, что вы снова на него подумаете.

– А потом вдруг перестал бояться?

– Ну, не то чтобы перестал. Просто совесть проснулась. Вдруг его ложь помешала нам установить настоящего преступника.

– Да нет, все сходится. Ковальский мог подняться на чердак, взять молоток. Мог подняться?

– Мог.

– И где ж тут противоречие?

– Да нет, правильно все. Ковальский мог взять этот молоток. А Зворыкин не мог. Для этого ему нужно было зайти в гостевой дом. А это как минимум глупо. Есть сотни других вариантов, чтобы убить человека. Ножом, например, зарезать…

– Или гарпуном в живот выстрелить.

– Гарпуном? Ну да, слышал. Кстати, сразу хотел спросить, как ваше здоровье? – засуетился Шульгин.

– Нормально у меня со здоровьем. И сам жить буду. И вам буду жизнь портить… Да, ты прав, Дима, не мог этот Зворыкин молоток из гостевого дома взять. Да и как он мог на охраняемую территорию попасть?

– В том-то и дело, что территория практически не охранялась. Но Зворыкин этого мог и не знать. Да и алиби у него. В ту ночь он с проститутками гулял.

– С проститутками?

Что-то щелкнуло в сознании у Кручи, как будто какая-то дверка в памяти отворилась.

– Ну да, с проститутками… Мы их нашли, допросили, алиби железное.

– Проститутки, проститутки… Видел я одну проститутку.

Много продажных женщин видел он на своем веку, но сейчас его интересовала только одна из них. Кажется, он вспомнил, где видел Иру-Стеллу из элитного борделя под Зеленоградом.

– Дима, мне нужен фотоальбом Остроглазова с его девочками, хотелось бы пролистать.