Порочное влечение

— Ты стала ханжой и мне это не нравится.

— Я просто легла несколько часов назад. Писала анализ лекции, — поясняю сразу.

Застегиваю пальто и натягиваю вязанную шапку. Надо бы еще шарф захватить.

— И что с тобой делать? — риторически спрашивает она. — Ты уже написала все, что от тебя требовалось. Даже сдала декану разработки лекций на январь! Эмилия, прием, — щелкает пальцами перед глазами, — выдохни уже наконец-то. Повторяю, тебя никто не накажет и не отругает, если просто расслабишься и сделаешь что-то для себя.

Последние слова заставляют поднять на нее глаза. Так и хочется заорать: «Я уже сделала что-то для себя, но стало еще хуже».

Мне так и не удалось вспомнить, когда я стала испытывать недовольство собственной жизнью. Казалось бы, у меня есть все, чтобы быть счастливой: муж, ребенок, карьера. Но этого оказалось недостаточно. Сначала я подумала, что просто из тех дам, которые недовольны по жизни в принципе, а потом дошла в своих мыслях к началу отношений с Алексом. До брака все было замечательно: свидания, ухаживания, секс. Я была влюблена в этого целеустремленного мужчину, в котором видела опору. Или хотела видеть? Пока мы не столкнулись с реальными жизненными проблемами. Хотелось, чтобы он подставил свое плечо, согрел в крепких объятиях. Но позже выяснилось, что в наших отношениях каждый сам за себя.

— Дамочки, дальше не поеду, улица перекрыта, — объявляет таксист, указывая на знаки посередине дороги и двух полицейских.

— Счастливого Дня благодарения, — желаю водителю, когда мы покидаем теплый салон автомобиля.

Лена подхватывает меня под руку, и мы вливаемся в толпу зевак, идущих в одном направлении. Несмотря на раннее утро на улицах уже полно людей, пребывающих в праздничном настроении.

— Эмми, посмотри! — подруга восторженно тычет пальцем в сторону улицы, где формируется парад. Несколько огромных шаров в виде Соника и Китти уже парят в воздухе, притягивая умиленные взгляды. — Сфотографируй меня, — просит Лена, передавая свой телефон. Она становится посередине улицы, раскинув руки и расставив ноги, будто звезда на «Аллее славы».

— Девушки, зрители располагаются вдоль дороги, — делает нам замечание мужчина в форме. — Пожалуйста, пройдите на тротуар.

— Простите, офицер, — извиняется подруга, улыбаясь самой милой улыбкой, а на щеках появляются ямочки. — С Днем благодарения, — кидает напоследок, состроив глазки высокому мужчине в темно-синей форме и начищенным до блеска значком на груди.

Лена в свойственной ей манере продолжает целеустремленно тянуть меня по тротуару. Я лишь успеваю обходить людей, чтобы никого не сбить с ног.

— Станем ближе к Семьдесят четвертой, оттуда лучше будет видно участников парада. А, если и дальше будешь идти с такой кислой миной, оставлю тебя здесь, — повернув голову в мою сторону, недовольно предостерегает она. — Эмилия, ты не умеешь радоваться тому, что имеешь в этой жизни. Посмотри вокруг. Тут могут собраться миллионы людей, чтобы окунуться в традиции этого города, но не все могут себе это позволить. Не нужно выискивать несуществующие проблемы. Ты понимаешь, о чем я? — не унимается она, так и не дождавшись моего ответа. Хочется позавидовать ее способности замечать все хорошее вокруг себя.

Наконец-то мы останавливаемся возле пожилой пары. Лена, развернувшись лицом, внимательно изучает мой напряженный взгляд. В воздухе витает аромат осени и свеже жаренного поп-корна, а над головами парит праздничная мелодия. Но все это снова обходит меня стороной.

— Лен… — тяну я, не желая больше слышать ее поучения.

— Подожди, дай мне сказать, — перебивает, заправляя прядь волос за ухо. — Я скажу одну вещь, которая может тебе не понравиться. Твоя жизнь не должна постоянно крутиться вокруг Алекса и Евы. Не знаю, что творится внутри тебя, но если ты не найдешь гармонию с собой, все полетит к чертям. И, поверь, Еве от этого лучше не станет, — слова и сочувствующий взгляд подруги, пронзают до костей, оголяя и без того зияющие раны.

— Я сделала ужасную ошибку, Лен. Не знаю, как мне двигаться дальше. Я постоянно об этом думаю, — шепчу ей на ухо, когда Лена стискивает меня объятиях, желая как-то подбодрить. — Но это то, чего я действительно хотела.

— Тогда почему ты называешь это ошибкой? — отстранившись, ласково заглядывает в глаза.

— Джонатан Вуд, — произношу так, словно это вердикт.

Подруга тяжело вздыхает, но при этом мило улыбается.

— Я догадывалась, что без этого красавчика не обошлось.

ДЖОНАТАН

Оказываюсь на пороге семейного особняка ровно к договоренному времени. Со ступеней наблюдаю, как Спенсер вытягивает из багажника большую корзину, перевязанную красной лентой. Подхалим.

— Ты мог бы помочь, Джон. Или хотя бы попросить своих головорезов это сделать, — недовольно фыркнув, поднимается по лестнице, удерживая двумя руками подарок. Спенсер останавливается у парадной двери. Он кидает недовольный взгляд на охранника и водителя, которые стоят в сторонке. Последнее время мой персонал никому не дает покоя.