Порочные Фейри

Молния ударила в стену пещеры прямо за Найтшейд, когда Данте и Габриэль вбежали в комнату, и она закричала, создавая щит из камней у своих ног, чтобы блокировать следующий удар.

Как только Габриэль вошел в широкую пещеру, он призвал свою форму Ордена, полностью трансформировавшись так, что его черные крылья появились на спине, а сверкающая серебряная чешуя покрыла его плоть, как броня, когда он прыгнул в воздух.

Найтшейд выругалась и бросила свое влияние на фундамент пещеры, превратив сталактиты в острые, как бритва, шипы, проросшие из них в том месте, где они свисали с потолка. Они мчались за Габриэлем, впиваясь в его плоть, когда он пытался проскочить между ними, и раз за разом отбрасывали назад.

Данте перевел взгляд на меня и начал бежать прямо ко мне, а Леон помчался к дальнему краю пещеры, преодолевая огромную расщелину, образовавшуюся в центре комнаты, пока Найтшейд была вынуждена сосредоточиться на том, чтобы удержать Габриэля.

Никто из них не использовал магию, и этого было достаточно, чтобы я убедилась, что все они так же вымотаны, как и я. Но между силой их форм Ордена, Найтшейд была вынуждена отступить.

Она вскарабкалась между сталагмитами, торчащими из пола пещеры, используя их для защиты от молний, которые с треском проносились по пещере, и одновременно сосредоточилась на том, чтобы удержать Габриэля на расстоянии.

— Я иду, amore mio! — позвал Данте, прыгая по неровному полу, который качался и прогибался под ним, пока я продолжала бороться со своими узами.

— Не беспокойся обо мне, — прорычала я. — Просто уничтожь ее!

Габриэль пронесся над головой, превратившись в сплошное пятно, и с боевым кличем бросился прямо на Найтшейд.

Он поймал ее в свою хватку, его скорость была слишком велика, чтобы она могла предугадать, когда он оторвал ее от земли и поднял в воздух. Она брыкалась и ругалась, в панике вскидывая руки, а от ближайшего сталактита откололся острый как бритва кусок скалы и устремился к нему, как стрела.

— Габриэль! — закричала я, мое сердце заколотилось в панике, когда камень врезался в него, пробив его левое крыло и вонзился через него прямо в позвоночник.

Найтшейд ударила его в грудь, отбросив назад ладонями, покрытыми деревянными шипами, которые пронзили татуировки на его коже и уничтожили клеймо Весов, связывавшее его со мной.

Кровь лилась, как дождь, когда крик боли Габриэля разнесся по комнате, и он упал с высоты, как марионетка, у которой перерезали ниточки. Он врезался в один из огромных осколков скалы, торчавших из земли, и его крыло сломалось, раздался ужасный треск, отскочивший от стен пещеры.

Я закричала, когда мое сердце разорвалось на две части, пока кровь Габриэля свободно вытекала из его тела, скапливаясь вокруг его неподвижной формы, когда он лежал на полу, умирая, его тело было скручено под неестественным углом.

Агония прорвалась сквозь меня, такая острая и чистая, что я была уверена, что моя душа разрывается на две части. Казалось, что мир рушится и небо падает мне на голову. Как будто жизненно важную часть меня только что вырезали, сожгли заживо, уничтожили, а на ее месте осталась только боль.

Найтшейд облегченно рассмеялась, упав на землю, которую она размягчила своей магией земли, чтобы спасти себя. Я жутко разозлилась когда я оторвала взгляд от разбитого тела Габриэля. И хотя горе по моей половинке грозило захлестнуть меня, одна вещь оставалась совершенно ясной в моем сознании, когда жажда крови взяла верх над моими конечностями. Найтшейд умрет.

Леон с вызовом зарычал, огибая внешний край пещеры, тряся гривой и оскалив зубы.

Он вскочил на валун и, перемахнув через огромную пропасть, которую она создала, чтобы отгородиться от него, и помчался прямо к ней.

Данте тоже мчался к ней, его семейный девиз срывался с губ, электричество трещало в комнате и врезалось в стену пещеры позади нее, а она пыталась защититься каменными глыбами.

Леон набросился на нее, оскалив зубы для убийства, когда она вскинула руки, и земля под его ногами внезапно провалилась, образовав огромную пропасть.

Данте вскрикнул, и молния пронеслась по комнате, наконец, поразив ее и отправив в полет на каменный уступ, а Леон исчез из виду с ревом, который эхом разнесся по темной яме, поглотившей его.

Крик ужаса сорвался с моих губ, и с рычанием чистой, животной ярости я сорвала удерживающие меня лианы.

Я бросилась к яме, куда упал Леон, но когда я добралась до края пропасти, мое сердце замерло, когда я увидела, что он висит, подвешенный в сети из лиан.

Райдер хрюкнул от усилия, затраченного на магию, и вскарабкался на противоположный край дыры.

— Смещайся обратно, десятитонная кошечка, — прорычал он, когда лианы заскрипели и застонали от усилия удержать вес Леона.

С вызывающим рыком Леон переместился обратно в форму фейри, ухватился за лианы и начал выбираться из ямы, а Райдер потянул его за руку, чтобы подтянуть к себе.

Крики Данте отвлекли мое внимание, и я бросилась прочь от пропасти в поисках своего Штормового Дракона.