Порочные занятия

— Не оскверняй мое тело, — он смотрит на меня, его зрачки сужаются. — Отправь его моей жене и семье на похороны.

— Я говорил о мальчиках и женщинах, — рычу я.

Его глаза расширяются, а рот приоткрывается.

— Мариус?

— Ты умрешь незамеченным, неоплаканным, забытым, как и все женщины, которые стали твоими жертвами.

— А мой сын?

Я толкаю его на пол.

— Если бы ты действительно заботился о своем законном отпрыске, у тебя бы не было столько врагов.

— Виктор невиновен, — Криус хватается за рану на шее, пытаясь сдержать прилив крови. — Мой враг пытался добраться до меня через него. Его невесту убили, и Виктор отомстил за ее смерть.

Я смотрю на Тора.

Он кивает.

— Человек, убивший невесту Виктора, был высокопоставленным членом ирландской мафии. Они бы отомстили, а затем Криус нанес бы ответный удар, начав войну, которую никто не может себе позволить. Отец посадил Виктора в «Сикрофт», чтобы сохранить мир.

Моя челюсть сжимается.

— Я сожалею, что не смог убить тебя, когда мне было шестнадцать.

Криус задыхается, выпучив глаза, открывая и закрывая рот, но не издавая ни звука. Я стою над ним, пока рука с его шеи не падает на пол. Свет исчезает из его глаз, и он делает последний вдох.

Воздух в моих легких на мгновение замирает. Я жду, когда он шевельнется или пробормочет последнее слово, но он остается неподвижным.

Наконец-то Криус мертв.

Никакого облегчения или эйфории, которые я представлял себе. Смерть Криуса ничем не отличается от любого другого моего убийства.

Он умер так же, как и любой другой человек.

Тор аплодирует.

— Это было хладнокровно.

Я поднимаю пистолет.

— Что дальше?

— Отец приказал мне убить тебя, если ты не выполнишь свою часть сделки.

— А если выполню?

— Он хочет, чтобы ты передал ему значительную часть файлов собственности Ваниров, учитывая, что его законный сын находится в тюрьме. Никто не знает, куда Криус спрятал дочь. Она, вероятно, ничего не знает о его делах.

— Что-нибудь еще?

Тор пожимает плечами.

— Ты уволен, и он отозвал твой допуск к университету.

— Я обдумывал такой вариант.

Беру себе на заметку отправить Феникс резервный телефон завтра утром первым делом. Она поедет со мной в Лондон.

— Мы договорились? — спрашивает Тор.

— Только если это означает конец всей торговли людьми и борделей.

— Отец будет счастлив закрыть эти предприятия. Его интересует только недвижимость. — говорит Тор, кивая. — Мы будем на связи.

Он подходит к двери и останавливается.

— Кстати, твоя девочка очень умная. Никому никогда не удавалось избежать принудительных браков отца, даже мне. Я не скажу ни слова о том, что видел в переулке.

Мои глаза сужаются, и он с ухмылкой отступает. Я убивал людей за гораздо меньшее, но заставить Тора замолчать в окружении его людей, — это самоубийство.

И я хочу остаться в живых, чтобы позаботиться о Феникс.

Жду, пока он выйдет через дверь, прежде чем опустить пистолет. Все эти файлы Криуса никогда не принадлежал мне, и, если это избавит меня от семьи Бестлэссон, я буду рад пойти на эту жертву.

Входит группа мужчин в белых комбинезонах с сумками и оборудованием. Я отхожу в сторону, позволяя им заняться уборкой.

Я прислоняюсь к стене, наблюдая, как они загружают двух мужчин, которых я подстрелил, в мешки для трупов. Телефон в моем кармане жужжит.

Сообщение на экране гласит:

Выйди через служебный вход в задней части здания. Серебряная Ауди. Ключи в бардачке.

Мои плечи опускаются от облегчения. Криус правда блефовал насчет похищения Квинн.

Я гляжу на бледное тело матери, которое все еще частично выглядывает из-под простыни. Ее предательство меня разочаровало, но я, наконец, свободен. Свободен от призрака отца. От угроз, что Криус причинит вред тем, кого я люблю.

Свободен, чтобы любить Феникс.

Эпилог

ДЕСЯТЬ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ

Феникс

Я выхожу из ванной в главную спальню и вижу, что Мариус разложил платье на кровати с балдахином. Лососево-розовый наряд из легкого шелка, который развевается на ветру.

Слева открытая обувная коробка, в которой лежат сандалии телесного цвета с ремешками, обвивающими стопу и лодыжки. Слева от платья лежит подарочная коробка «Тиффани» с богато украшенной серебряной манжетой на запястье и инкрустированными бриллиантами серьгами-подвесками.

Мариуса не видно, дверь в его ванную открыта. Вероятно, он внизу, готовит завтрак или все еще собирается к выпускной церемонии.

Мои зубы кусают нижнюю губу. К платью с таким глубоким V-образным вырезом нужно колье. Делая мысленную пометку порыться в комоде с драгоценностями, я иду через комнату к туалетному столику.

Из глубины моего живота вырывается смешок. Мариус назвал бы это шкафом для драгоценностей. Когда он не занимается всяким дерьмом в преступном мире или играет злого профессора, он работает над учебником по криптовалюте.

Туалетный столик — антиквариат из Франции. Дерево цвета слоновой кости, украшенное полированным вермелем, стоит на красиво изогнутых ножках. Мариус называет этот стиль «Рококо». Он есть во всех комнатах дома, кроме кухни и подвала.