Порочные

— Ты же не веришь в такие совпадения, — пробормотала скорее для себя, чем для волка.

— Всякое бывает. Тут черте что творится, почти весь нижний состав в общежитии сидит, под охраной стражей.

— Но…

— Для них просто нет работы, — перебил меня оборотень, тяжело вздохнув. Снова послышалось какое-то шуршание. — Почти все работы остановлены, не только с нашими подсевшими.

— Черт, — выругалась громко. Настолько громко, что вздрогнула от своего же голоса.

— Ага. Так что хорошо, что ты сейчас не здесь, а в своей стае. У нас ящики ломятся от количества угроз и подобного дерьма.

— Если это Лиша, то они явно зарвались.

— Мы не уверены, Эм, — прозвучал ответ. Слишком нетипичный для Дилана. — В любом случае, как я уже сказал, тебе лучше оставаться в стае. Как дела с твоим другом?

— Я именно поэтому и звоню, но…

— Что «но», — поторопил оборотень, когда ему надоело слушать мое дыхание.

— Уже ничего. Я просто…

— Ну же, Эм.

— С ним что-то непонятное, Лан. Что-то совсем непонятное. И я очень неуверена, что смогу выяснить, что именно, находясь здесь. Мне не хватает оборудования, свободных рук, возможно, знаний. Я хотела… Хотела узнать, можно ли привези его к нам.

— Мне жаль, Эмили, это будет…

— Бесполезно, в данной ситуации, — закончила вместо волка, наконец-то отойдя от окна и садясь на кровать.

— Мне правда жаль, — прозвучало так, будто Дилан винил в этом себя. Действительно винил, по-настоящему, по серьезному.

— Не бери в голову. Я все понимаю и справлюсь, — улыбнулась, попытавшись сделать так, чтобы хотя бы часть этой улыбки звучала в словах и интонации. — Скажи, ты сильно загружен? Найдется время, чтобы кое-что для меня найти?

— Совсем не загружен. Моих кроликов мы совсем перевели, работаю только с твоими, — волк коротко хохотнул. — Что нужно сделать?

— Мой друг… Его зовут Артур Колдер. Но Колдер — это фамилия тетки. Отец и мать Арта погибли. Мать — при родах. Отец — когда Арт был еще ребенком. Оба работали на совет. Мне надо понять, чем именно они занимались и что вообще про них известно.

— Зачем, Эм?

— Потому что я хватаюсь за любую соломинку, Лан, — призналась, опуская голову почти к коленям, закрывая глаза. — Смерть отца Артура была странной. То есть… Их похитили, держали несколько месяцев непонятно где и непонятно что с ними делали. Может, в прошлом Колдера я найду хотя бы намек на ответ.

— Я покопаюсь, Эм.

— Спасибо! — произнесла, облегченно выдохнув. Помолчала несколько секунд, а потом все же заговорила снова. — И еще кое-что… я… В общем, я решила поменять место временного пребывания.

— Эмили…

— Я к Макклину, — выпалила прежде, чем услышала от Дилана еще что-нибудь. — Тут… ни хрена не изменилось. Я сегодня с волчицей подралась, ты бы мной гордился. Но… В общем, по сути, она напала первой, а мразь и сволочь я. В общем, ну его в задницу, Лан. Я задолбалась оглядываться за эти дни.

— Эй, тише, Эм. Я понял, передам Филиппу. Насколько сильно ты ее отделала?

— Сломала руку, порвала, — пожала плечами, выпрямляясь и вытягиваясь на кровати.

— А она тебя?

— Ну, мне тоже досталось. Дня через четыре все пройдет.

— Ты права, я тобой горжусь! — улыбнулся Лан. — А стая… Эм, я же…

— …предупреждал, — закончила за волка. — Да, я помню. И нет, мне не легче. Дурой себя чувствую. Непроходимой идиоткой.

— Знаешь, в старшей школе мне нравилась одна девчонка. Красивая… как мечта. Я три раза приглашал ее на танцы, а она три раза мне отказывала.

— Ну и дура.

— Не, — мечтательно протянул оборотень. — Просто гордая очень. Но суть не в этом.

— В чем?

— В том, что в следующем году, на вечере встреч, я снова собираюсь ее пригласить. Хотя бы на танец. Есть такие вещи, Эмили, такие чувства и надежды, против которых просто не попрешь, даже зная, что снова получишь по морде. Это значит, что в нас все еще осталось что-то хорошее. Что тот мальчишка из старшей школы в черных джинсах и та девчонка с тонкими косичками из стаи все еще живы, все еще верят в сказки и чудеса.

— Ага, внутренний ребенок, — фыркнула насмешливо. Скрывая, на самом деле, за этой насмешкой неприятное какое-то скребущее и скулящее чувство.

— С тобой невозможно серьезно разговаривать.

— Не-а, — покачала головой, поднимаясь. — Я рада была тебя слышать, Лан. И приеду, как только разберусь здесь.

— Не торопись. Надеюсь, смогу что-то найти про родителей твоего друга.

— Спасибо. И… позванивай мне, Лан. Держи в курсе.

— Договорились. Кстати, Филипп все еще ждет твоего мнения по записям.

— Сегодня займусь, — пообещала. — Хорошего тебе дня, Лан.

— Спокойной ночи, Эм, — хмыкнул волк и положил трубку.

Ага, спокойная ночь, боюсь, осталась только в моих мечтах. Слишком много всего надо было сделать, а времени оставалось все меньше и меньше.

Я перекатилась на кровати, встала, разминая шею и плечи, оглядела комнату.

С чего начнем?