Порочный - 2

Совесть Дафны сделала еще одну попытку самоутвердиться. Она будет участвовать в этой мерзости. Это было само собой разумеющимся. У нее не было выбора, если она хотела жить. Но она не могла позволить себе наслаждаться этим ни на каком уровне. Она не была похожа на этих людей. Она не была сумасшедшим, нечеловеческим чудовищем с совершенно испорченной душой. Она была просто человеком, которого поставили в безвыходное положение. И это означало, что держаться за то, что осталось от ее человечности, было важнее, чем когда-либо. Она заставила себя посмотреть на лицо Кейт, раскрасневшееся и искаженное агонией. Это был настоящий человек, который страдал на уровне, невообразимом для большинства людей. Даже если Дафна не могла заставить себя восстать против сложившейся ситуации, она могла, по крайней мере, чувствовать надлежащий уровень стыда и печали.

Словно почувствовав пристальный взгляд, Кейт закатила глаза. Боль, охватившая ее, должно быть, была почти всепоглощающей к этому моменту, но ненависть, которую она чувствовала к Дафне, была настолько огромной, что она смогла выдавить горькое осуждение:

- Сгинь в аду, ты, гребаная пизда!

Вспышка, казалось, лишила ее оставшейся энергии, и она снова затихла в хныканье и стонах.

Дафна хмыкнула.

Тогда ладно. И ты пошлa на хуй.

Она взглянула на Вивиан. 

- Ты правa. Я очень, очень голоднa.

Взяв вилку и нож для стейка, она наклонилась над столом и отпилила один из сосков Кейт вместе с частью ареолы. Это вызвало смех и возгласы удивления у Вивиан и ее гостей. Иссечь эту часть груди было нелегко. Мясо оказалось труднее распилить, чем она себе представляла, но она была полна решимости. Она стиснула зубы и рвала плоть, пока та не освободилась. Кейт закричала, и из раны хлынула кровь. Затем Дафна откинулась на спинку стула и положила кусочек на гриль, чтобы приготовить. Тем временем все остальные за столом уставились на нее с выражением благоговения.

Дафна бросила на них невинный взгляд. 

- Что? Мы ведь здесь, чтобы поесть, да?

Прежде чем кто-либо успел что-либо сказать, она наколола кусок вилкой и сняла его с гриля. Цивилизованная часть ее сознания все еще кричала ей, чтобы она остановилась, но она проигнорировала это и оторвала зубами кусочек ареолы. Ее рот снова наполнился слюной, когда она начала жевать. У нее было задумчивое выражение лица, когда она подумала о вкусе и решила, что это не так уж плохо, хотя он было немного сырым и недожаренным. Затем сосок вошел в ее рот, и стало лучше.

Глаза Вивиан были прищурены, а голова склонена набок, когда она смотрела на Дафну с глубоким любопытством. 

- Обычно мы оставляем нарезку шеф-повару. Он знает, что делает, и это сокращает беспорядок. Но мне нравится твой энтузиазм. Итак... что ты думаешь?

Дафна допила остатки вина и подала знак официанту.

Она посмотрела Вивиан в глаза и сказала:

- Думаю, что хотела бы съесть ее "киску" следующей.

Сидевший напротив Эмброуз поперхнулся вином.

Вот и все, - подумала Дафна. - Я официально больше не человек. Я чудовище, как и все эти ублюдки.

Когда Клаус, наконец, начал отрезать полоски мяса от тела Кейт, Дафна придвинула свой стул ближе к столу.

И пир начался всерьез.

22.

При обыске дома Каммингсов были обнаружены некоторые полезные предметы, в том числе заряженный пистолет и ключи от внедорожника. В ходе обыска также была обнаружена значительная сумма денег, которую Сиенна спрятала в своем рюкзаке. В глубине души она не верила, что проживет дольше и, следовательно, не будет иметь особого смысла в валюте, но подготовка к альтернативным исходам не повредит. Еще одним интересным открытием стал подвал, который одновременно служил подземельем. Она не нашла там ничего стоящего, но на время ее взгляд задержался на клетке в углу комнаты, дно которой было покрыто слоем грязных одеял.

Помещение былo пропитанo запахом дерьма и мочи, который никакое количество чистящих средств не могло полностью изгнать. Со временем Сиенна привыкла к “плохим” запахам благодаря регулярному контакту с мертвыми существами на разных стадиях гниения, но у нее было чувство, что большинству людей будет трудно долго терпеть эту вонь.

Если только у них не было выбора.

Как и у Элли.

Пребывание девочки здесь, несомненно, было кошмарным опытом от начала до конца.

И вот, из одного кошмара в другой.

Сиенна перестала смотреть на клетку и вернулась на кухню, где открыла духовку и вытащила Элли. Девочка вышла с робким выражением заплаканного лица, ее одежда была испачкана черной грязью. Нуждаясь в месте, где можно было бы спрятать девочку, пока она обыскивала дом, Сиенна загнала ее в духовку, запугивая окровавленным ножом, которым она изувечила и убила Горация. Она предупредила Элли, что включит духовку, если та попытается выйти без разрешения. Неудивительно, что это был единственный стимул, в котором она нуждалась, чтобы оставаться на месте.