Порочный круг

Несмотря на плотный обед и два выпитых аперитива, Дэвид ощутил неприятную сосущую пустоту в желудке. Ив не посмеет, не отважится, даже назло ему!

Но он ошибся. И внезапно почувствовал знакомое напряжение в паху, которое неизменно появлялось при виде обнаженного тела Ив.

Ей были посвящены четырехполосный репортаж с фотографиями и центральный разворот. Статья называлась «Многоликий образ Ив» и была подписана неким Томом Кеттом, который, как выяснилось, выступал одновременно в качестве фотографа.

«Потребовалось немало времени и уговоров, чтобы убедить мисс Ив Мейсон, самую прелестную телеведущую Сан-Франциско, достойную соперницу самой Барбары Уолтерс[4], позировать для этих снимков. Ив Мейсон, в прошлом популярная модель, никогда не соглашалась фотографироваться даже в нижнем белье и попросту оскорбилась, когда мы позволили себе предположить, что все модели обычно тощие, как спички, и вряд ли достойны появиться на страницах этого журнала…»

И так далее и тому подобное. Однако Дэвид был сыт по горло этим вздором. Он лишь мельком проглядел фото: Ив во всевозможных ракурсах и разных нарядах. За съемкой рекламного ролика. За столом в телестудии, деловитая и отчужденная. Ив и ее соседка Марти готовят ужин. Ив в опере, под руку с напыщенным толстым старикашкой. Свернулась клубочком на диване с книгой: на лице ни грамма косметики, и от этого оно кажется еще моложе и красивее.

Дэвид дрожащими пальцами перевернул страницу. В отличие от остальных, ничем не выдающихся снимков этот мог считаться шедевром фотоискусства. Том Кетт, а точнее Джерри Хармон, известный фотограф по прозвищу «телопродавец», на сей раз превзошел самого себя.

На заднем плане водопад, самый что ни на есть настоящий, так что мельчайшие брызги висят в воздухе легкой дымкой, создавая сверкающую завесу. На переднем влажно зеленеют заросли кустарника. И Ив. Легкая улыбка, мириады водяных капелек, усеявших тело. Неужели он мог забыть бисеринки пота, выступавшие на ее коже, когда они отдыхали, утомленные любовью. Чуть прикрытая листьями дикарка: сказочное создание, лесная нимфа… Да, уж об этой модели не скажешь, что у нее отсутствуют формы!

— Я одна из тех немногих счастливиц, которые на фото выглядят худышками, — сказала она ему когда-то.

Боль в чреслах росла, становясь почти невыносимой, но вместе с ней вскипал и гнев — первобытная ярость, злоба на нее, эту дрянь, посмевшую выставить себя напоказ всему свету! Тварь! Не постыдилась сделать это, зная, как он относится к женщинам такого сорта, бравирующим собственным бесстыдством?!

Он молча бесился, сжав кулаки. Лицемерная лживая дешевка! Вспомнить противно, как она молила, проливала крокодиловы слезы, заклиная не покидать ее! Сколько раз уверяла, что безгранично любит, что он единственный и больше в ее жизни никого не будет.

Дэвид испуганно вздрогнул от резкого телефонного звонка. Это, конечно, Глория! Ему не хотелось поднимать трубку, но ничего не поделаешь, придется. К тому же это прямая, «горячая» линия из кабинета Говарда Хансена, старшего партнера адвокатской фирмы «Хансен, Хауэлл и Бернстайн», более известной в городе как «Ха, Ха, Би». Чаще всего именно Глории не терпелось что-то сообщить Дэвиду, но иногда его удостаивал разговором сам Хансен.

Дэвид глубоко вздохнул, собираясь с духом, и поднес к уху трубку.

— Дорогой, надеюсь, ты успел как следует оттянуться? Теперь я понимаю, почему тебя так трудно захомутать! Скажи, как она ухитрилась скрывать такое тело под этими мини-платьями!

— Брось, Глория! Ты прекрасно знаешь, что между мной и Ив все кончено. Мне плевать, даже если она решит сняться в порнушке. Раз уж Ив считает, что нуждается в рекламе подобного рода, это ее дело. Я со своей стороны всегда готов ей услужить.

Он осекся, поняв, что чересчур неосторожно выказал свои истинные чувства. Глория язвительно хмыкнула — для нее не было большего удовольствия, чем сделать гадость ближнему.

— Ты должен мне рассказать все, любовничек, абсолютно все. Конечно, когда ревность немного повыветрится и ты прекратишь вести себя, как влюбленный школьник.

Она снова хихикнула и повесила трубку.

Рука Дэвида против воли вновь потянулась к журналу. Разумеется, он сразу сообразил, почему Ив пошла на это. Чтобы вывести его из себя, заставить осознать, чего он лишился. Она ни за что не стала бы сниматься, если бы не хотела досадить ему! Но как бы там ни было, Ив просто стерва, как все бабы, и ему не терпелось высказать ей это.

Он твердо знал, что сейчас, именно в эту минуту, она думает о нем. И испытывает те же чувства. «Наша проклятая телепатия», как она это называла.

Не давая себе возможности хорошенько все взвесить, проклиная ее и собственное безволие, Дэвид набрал номер Ив. Но, конечно, ее нет дома. Разве не сама она вечно твердила, что вынуждена трудиться с утра до вечера?