Порочный миллиардер

Да, и это не облегчало ее вину. Ей все еще не хотелось прекращать прикасаться к Лукасу.

Ее пальцы скользнули по его плечу, и у нее возникло внезапное сильное желание толкнуть его на спину, что она и сделала, прижавшись к его груди. Он издал хриплый сонный звук и послушно перевернулся, подняв над головой мускулистую руку.

Грейс придвинулась к нему поближе, окидывая его взглядом. С одной стороны, ей хотелось сделать набросок, пока он спит, а с другой — просто прикоснуться к нему. Потому что там, где был его пах, под простыней выделялись четкие контуры его жесткого члена, отчего ее щеки обдало жаром, а дыхание стало прерывистым. Она просунула руку под простыню и потянула ее вниз по его узким бедрам, потом еще ниже, пока он не оказался полностью обнаженным. Она уставилась на него, ее пальцы зудели от желания прикоснуться к твердому члену, торчащему между его мускулистых бедер, который был так же прекрасен, как и все остальное в нем.

Хотела ли она когда-нибудь так прикоснуться к Гриффину? Нет, на самом деле никогда. И не потому, что Гриффин не был таким же красивым, как Лукас, потому что Гриффин был по-своему красив. Конечно, в ее привлекательности был какой-то элемент, связанный с физической красотой Лукаса, и, безусловно, их интенсивная физическая химия была частью этого. Но было и еще кое-что.

Ее всегда тянуло к его контрастам, к проблескам другого мужчины под ледяной маской, которую он носил. И за последние несколько дней ее еще больше влекло к нему то, как она на него действовала. Как будто она проникла под его кожу так же сильно, как он под ее.

От этого ей стало хорошо. Это давало ей ощущение собственной силы, чего она раньше не ощущала. Это было почти откровение.

Так, она должна взять свой альбом или просто продолжать прикасаться к нему?

Грейс протянула руку и положила ее на его рельефный живот, позволяя его теплу впитаться в ее ладони. Ладно, она будет продолжать прикасаться к нему, потому что у нее может больше не быть такого шанса. Она скользнула рукой вниз и обвила пальцами основание его члена, зачарованно наблюдая, как он, казалось, становится еще тверже.

— Надеюсь, ты что-нибудь предпримешь на его счет.

Грейс чуть не подпрыгнула от неожиданности, услышав его низкий голос. Она бросила на него быстрый взгляд, встретившись с парой серебристо-голубых глаз, наблюдавших за ней из-под густых золотистых ресниц.

— О, — сказала она глупо. — Доброе утро.

— И тебе доброе утро, — он двигался слишком быстро, чтобы она смогла убежать, и через несколько секунд она обнаружила, что лежит, растянувшись на нем, горячие, твердые мышцы под ней, а его твердый член упирается ей в бедро.

Она моргнула, глядя на него сверху вниз.

— Я думала, ты хочешь, чтобы я что-то сделала.

— Я хочу, — он не улыбнулся, но выражение его лица было таким расслабленным, каким она его никогда не видела. — Но сначала я хотел узнать, как ты себя чувствуешь сегодня утром.

Она почувствовала, что снова краснеет.

— Я в порядке.

Лукас поднял руки к ее волосам, провел по ним пальцами и отвел их с ее лица.

— Ты уверена? Прошлой ночью я не давал тебе покоя.

О Великий. Пожалуйста, не говори, что они собирались обсуждать это.

— Я уверена.

— Тебе больно? Я сделал тебе больно?

— Нет. Как я уже сказала, я в порядке.

Но его светлые брови нахмурились, как будто ответ почему-то не понравился ему.

— Ты не в порядке. Поговори со мной, Грейс.

Разговоры… Замечательно.

Она вздохнула.

— Мы должны делать это прямо сейчас? Очень похоже, что нет, — она слегка покачала бедрами.

Он не отреагировал, идиот.

— Я могу игнорировать это столько, сколько потребуется, и да, мы должны делать это прямо сейчас. Я не хочу причинить тебе боль, ты же знаешь. А значит, мне нужно знать, что ты в порядке.

Да, он вел себя как джентльмен, а она вела себя как дура и позволяла своему собственному беспокойству в этой ситуации встать на пути. Она определенно не хотела, чтобы он думал, что причинил ей боль.

— Я действительно в порядке, — честно призналась она, встретившись с ним взглядом. — Только немного болит.

Но этот хмурый взгляд на его лице никуда не ушел.

— Мне показалось, что вчера вечером ты испугалась. Я тебя напугал?

Она вздохнула. Боже, она не хотела вдаваться в это, потому что это означало бы говорить о Гриффине, а это было последнее, о чем она хотела говорить. Но у нее было чувство, что Лукас не остановится, пока не получит от нее ответа.

Черт, может, ей стоит быть с ним честной?

— Возможно, — согласилась она. — Может, ты меня и напугал. Но я не уверена, что хочу обсуждать причины этого сейчас.

Он проигнорировал это, попав своей следующей фразой прямо в цель.

— Из-за Гриффина, верно?

Она отвернулась, все ее мышцы напряглись.

— Если мы собираемся говорить об этом, тогда мне действительно нужен кофе.

Она попыталась соскользнуть с него, но только его руки сжали ее бедро, держа крепко, никуда не отпуская.

— Если ты думаешь, что я позволю тебе сбежать только потому, что тебе неудобно, подумай еще раз, — его голос был ровным, серебро в глазах сверкало. — Я знаю, Гриффин позволил бы тебе уйти, но я не он, понимаешь?