Порочный наследник

Ее взгляд остановился на лампе, она надеялась получить ответ в свете, защищенном стеклянным абажуром. И только тогда на столике у кровати заметила чашку чая, от которой еще шел пар, а пустое кресло, придвинутое к ее ложу, выглядело так, будто кто-то присматривал за ней, когда она спала, и только что отошел.

Кто это? И что это за место? Последнее, что она помнила, – боль в голове и падение на твердый пол.

– Я умерла? – Ее голос зазвучал так хрипло, что она его не узнала.

– Нет. К счастью, нет, – ответил мужской голос из глубины комнаты.

Она ойкнула и потянула к себе подушки. Почему с ней в этой странной спальне находится мужчина? Это он ударил ее по голове и привез сюда? Голова пошла кругом от вопросов, вибрировавших болью.

В другом конце комнаты ожили за решеткой в почти потухшем камине угли, осветив высокий силуэт. Мужчина отряхнул руки и повернулся к ней.

– Хотя, признаюсь, вы заставили меня сильно поволноваться.

Мигая, она вглядывалась в темноту комнаты, заставляя свои глаза приспособиться к неяркому свету. В этом глубоком голосе звучало что-то знакомое. И эта уверенность в движениях… Но она не понимала ничего из происходящего.

– А в чьей я спальне?

– В моей. – Сент-Джеймс подошел поближе, так, чтобы она смогла разглядеть его. Но его короткие ответы все равно ничего не объясняли.

Эта комната не может принадлежать Сент-Джеймсу, а она не может лежать в ней. Это все нереально. Сон, просто сон, вызванный ударом по голове. Она, должно быть, сильно ударилась, и теперь ей снится, что она в этой комнате, а рядом с ней не кто иной, как Сент-Джеймс. На самом деле все это довольно забавно. Кроме пульсирующей боли в голове. Эта часть совсем не забавляет. Но обстановка, в которую ее сознание поставило Сент-Джеймса, действительно вызывала у нее улыбку.

Большая спальня с мебелью, обитой бархатом и покрытой насыщенными цветочными узорами, – хи-хи… Ее воображение сделало так, что ее самый суровый и притом единственный друг-мужчина утверждает, что он здесь живет. Сны иногда бывают такими чудны́ми! Выбранное самим Сент-Джеймсом место для спальни было бы темной койкой у стола, не так ли? А может быть, он вообще не принимает положение лежа, а только довольствуется периодами короткой дремы в кресле между встречами. Она снова хихикнула, и он подошел ближе. Его обеспокоенный взгляд придавал ему, стоящему в окружении цветов, вид более серьезный, чем когда-либо.

Она бросила на него сердитый взгляд и рассмеялась.

– Сент-Джеймс, я на вашей кровати – вашей слишком женской кровати, – прошептала она. – Мы что, женаты в этом моем сне? Не хотите поцеловать меня и провести здесь со мной нашу брачную ночь?

– Черт возьми, вы бредите. Мне придется снова позвать врача, – пробормотал он. Затем наклонился над кроватью рядом с ней и поднял руку, чтобы посмотреть, как там рана у нее на лбу.

– О, доктор! Да, мне что-то такое нужно. Меня ранили. Очень сильно! Спасите меня, Сент-Джеймс. Единственный способ выжить для меня – это если вы меня поцелуете.

Она протянула руку и, ухватившись за его жилет, притянула его ближе к себе. Он присел на кровать рядом с ней, убрал волосы с ее лица и посмотрел на нее. Ткань его жилета была расшита серыми нитками и казалась грубой на ощупь, эта ткань отвлекала ее внимание от его напряженного взгляда. Как странно, что ей такое снится.

– Ваша одежда на ощупь совсем как настоящая.

Он был без пиджака и галстука. Его жилет был расстегнут, а одежда смята, как будто он спал в ней. Она никогда не видела его в таком несобранном виде. Изабель протянула руку к его рубашке и провела по его груди. Тепло его кожи согревало ее ладонь, и сердце билось под этой ладонью. В ее «сне» у Сент-Джеймса была широкая грудь и мускулы, которые подергивались при ее прикосновении. Она подняла руку выше, к его плечу, другой рукой скользнула вбок, под его руку.

Его дыхание стало прерывистым. В реальной жизни она никогда не замечала, какой он мускулистый, никогда прежде не улавливала такой взгляд в его глазах, который был полон одновременно заботы и сильного желания. Он провел рукой по ее волосам, большим пальцем поглаживая по щеке.

Настоящий Сент-Джеймс был ее другом, только другом! Она не смогла бы видеться с ним как минимум неделю после такого сна, в котором он сидит так близко, а она прикасается к нему.

– Этот сон…

– Это не сон, – сказал он, не отводя взгляда. Он касался ее щеки, виска с такой осторожностью, будто она может разбиться, как хрустальная ваза.

Ей понадобилось какое-то время, чтобы его слова окончательно дошли до ее сознания.

– Не сон… – Она перестала гладить его и целую минуту смотрела на свои руки на его груди. – Что?

– Вы не спите. Я нашел вас на полу в музее сегодня утром.

– И вы привезли меня сюда? Где мы? Почему? Подождите… Сегодня утром?

Ей нужно уходить! Ей нужно найти семью! Она попыталась оттолкнуть Сент-Джеймса и сесть на кровати, но он не шевельнулся.

– Вы были без сознания. Я понимаю, что вы ошеломлены, но сейчас вы в безопасности… в моем доме, на моей кровати.

– Вашей… Нет, серьезно – где я?