Порочный наследник

В конце концов, он поцеловал ее. Любовь – слишком запутанная игра. Она снова опустила глаза.

– Изабель, никому раньше не было дела до того, холодно ли мне ночью. – Он поднял ее подбородок, пока их глаза не встретились. – Только тебе. Форму для слуг давно пора было поменять, а уборка… Я тоже об этом думал, но я…

– Был страшно занят делом о краже картин? – спросила она, слегка улыбнувшись. Что происходит? Огонь, который она увидела в его глазах две ночи назад, вернулся. Это было не похоже ни на одну из ссор, которые она видела раньше. Это было по-другому. Совсем по-другому.

– Я никогда не думал, что моя кухарка может быть несчастна из-за работы здесь, – продолжал он, – что расписанное меню ей очень пригодилось бы.

– Ты больше не злишься на меня? – сказала она, наконец осознав, о чем он говорит.

– Нет, я… – Его губы прижались к ее губам, будто он не мог сдержаться. Вся его сдержанность вылетела в окно.

Изабель растаяла от его поцелуя, чувствуя благодарность за то, что они снова друзья. Друзья. Возможно, этот термин не совсем правильный? Она скользнула руками по его талии, когда он глубже проник языком между ее губ…

Услышав звук птичьего пения за открытым окном позади нее, Фэллон оторвался от этого приятного занятия и посмотрел на возлюбленную.

– Я не должен спрашивать, но для чего именно, скажи на милость, тебе понадобился в комнате голубь?

– Я знаю, что ты посылаешь письма моему отцу, но моя семья должна получить весточку от меня… Разве нет? Особенно после той записки с признанием. – Она вздохнула и посмотрела ему в глаза. – Они ни разу не написали мне. А мне нельзя даже почтой воспользоваться, чтобы послать им письмо. Я думала… я хотела послать записку родным.

– И как бы ты это сделала?

– Почтовым голубем. И я, наверное, попытаюсь это сделать, хотя уже по другой причине. – Она поежилась от того, в чем собралась ему признаться, но это надо было сделать. – По правде говоря, я не просто так хотела связаться со своей семьей. Я собиралась просить их помочь организовать мой побег. Хотя я знаю, что должна остаться, ведь показываться на людях небезопасно для меня. Меня все еще могут обвинить в краже. И, по правде говоря, я хочу остаться, но скучаю по общению со своими друзьями. Оттого, что я так долго одна, оторвана от всех, я сама не своя. Я не хочу сказать, что несчастна с тобой, – поспешно добавила она. – Мне нравится твое общество. Даже очень. – При этом признании ее сердце сильно застучало. Ей было особенно приятно находиться в его компании как раз сейчас, после ссоры, когда его руки обнимали ее. – Все дело в том, что я скучаю за подругами. С ними не так, как с тобой.

– Могу себе представить, – усмехнулся он.

– Тогда ты должен понять. Когда я с ними, я не чувствую…

Его руки замерли на ее спине.

– Когда ты со мной, что именно ты чувствуешь? Подожди, не отвечай. Я не хочу слышать этого.

– Это потому что я попыталась сказать, что я лю…

Он снова поцеловал ее, прервав на полуслове.

– Все и так очень сложно, Изабель. Мне не следовало спрашивать.

– Я бы не посмела сказать это снова, – проронила она. В тот раз ее признание в любви оттолкнуло его, и Изабель не хотела делать это сейчас, когда между ними все только наладилось.

Да и так ли это? Действительно ли она любит этого человека? То, что она чувствовала к нему, ей было слишком сложно объяснить даже самой себе, а тем более ему. Он был ее другом, ее похитителем, человеком, который обнимал ее самым чудесным образом, чего у нее не было никогда раньше, и человеком, с которым она поссорилась только вчера вечером. Едва ли он – именно тот мужчина, которого она представляла своим идеальным мужем. И скоро их время быть вместе закончится. Это же все не навсегда. Она правильно сделает, если постарается не забывать об этом.

Изабель отодвинулась от него на шаг и откашлялась. И впервые с момента его прихода он отпустил ее. Она повернулась к окну, сосредоточившись на листьях дерева, до которых было не дотянуться, а не на мужчине за спиной.

– Если я сумею подманить этого голубя, я смогу послать письмо Розелин или Эванджелине. Они никому не скажут о нем. Если бы птица могла долететь до Франции, я могла бы написать Сью. Секрет моего пребывания здесь был бы сохранен, потому что моя кузина живет во Франции. Интересно, путешествуют ли голуби так далеко? Ты знаешь, какое расстояние может пролететь голубь за день?

– Не знаю. А знаешь ли ты, что почтовые голуби – это особые птицы, обученные?

– У меня есть лента для его лапки, – сказала она, поднимая руку с лентой для волос, чтобы он мог увидеть ее. – Я бы не писала длинное письмо, которое не позволило бы бедной птице оторваться от земли. Ведь мне почти нечего сказать, пока я здесь. Каждый день похож на предыдущий, но это тоже своего рода приключение.

– Ты, наверное, читала книгу, в которой птицы носят письма?

– Да! – Она повернулась к нему, почувствовав, что снова может спокойно смотреть ему в глаза. – Именно так закончилась осада замка. Откуда ты знаешь?