Порочный Принц

— Не беспокойся. — он улыбается. — Во всяком случае, я тот, кто должен сожалеть о тебе. Я должен был заметить это раньше.

Я качаю головой, не зная, что сказать.

— Мы поговорим позже. — он указывает на палату. — Входи.

Я толкаю дверь и на цыпочках вхожу внутрь, как будто прохожу через место преступления — и я вполне могу.

Образ того, как Эдуард потащил Ронана за собой, продолжает мелькать у меня перед глазами. Я протянула к нему руку, но все, что я смогла поймать, был разреженный воздух.

В этот момент время остановилось, и мне захотелось повернуть его вспять и не делать того, что я сделала. Я пожалела, что не расследовала действия Эдрика до того, как спланировала его гибель.

Но больше всего я жалела, что не выбрала Ронана. Я пожалела, что не забрала его и не начала с ним все заново.

Первое, что встречает меня в палате, это сильный свет. Вскоре после этого появляются синяки на полуобнаженной груди Ронана и гипс на его руке.

На его красивом лице несколько синих синяков. Его вид заставляет меня икнуть, когда я приближаюсь к нему нетвердыми шагами. Я не смогла бы остановить поток слез, даже если бы попыталась.

— Почему ты выглядишь красивой, даже когда плачешь, belle — красавица? — дразнит он хриплым голосом.

Я падаю рядом с ним на кровать, шмыгая носом и пытаясь взять чувства под контроль. Я с треском проваливаюсь и заканчиваю болтовней.

— Мне жаль. Мне так жаль, я не хотела причинять боль твоему отцу или заставлять тебя проходить через это. Я была эгоисткой, а тебе было больно, и я... я...

— Эй. — он ласкает мою руку в своей здоровой. — Это не твоя вина, Тил. Кроме того, завтра я буду как новенький. Я буду без левой руки только несколько недель, так что тебе придется все делать за меня.

— Все, что угодно. — я отчаянно киваю.

Он ухмыляется.

— Все, что угодно?

Я снова киваю.

Его ухмылка исчезает, но он гладит меня по тыльной стороне ладони.

— Давай начнем с того, что ты никогда больше не покинешь меня.

— Ты... — я сглатываю комок в горле. — Ты все еще хочешь меня?

— Все еще? Я когда-нибудь прекращал? — он подносит мою руку к своим губам и проводит сухими губами по коже. — Я никогда не перестану хотеть тебя,belle — красавица. Ты создана для меня.

— Ты тоже создан для меня. — я обнимаю его за шею, мои слезы увлажняют его кожу. — Я люблю тебя, Ронан. Я люблю тебя так, как никогда никого раньше не любила.

Он понижает голос.

— Даже после того, что сказал этот ублюдок Эдуард?

Я отстраняюсь, смотря на него.

— Я же сказала тебе, его слова не имеют значения, хорошо? Ты имеешь значения.

Его чувственные губы двигаются в душераздирающей улыбке.

— Я?

— Конечно.

— Не смей оставлять меня, Тил, или я сделаю ход Астора.

— Ход Астора?

— Да, это включает в себя погоню за тобой до конца света, и это вроде как не весело. — он ухмыляется. — Для тебя, а не для меня.

— Теперь я заинтригована.

— Почему я не удивлен? — он притягивает меня к себе и нежно целует в нос. — Я люблю тебя, Тил. Сейчас и навсегда.

Сейчас и навсегда.

Эпилог Тил

Один год спустя

Есть что-то в том, чтобы смотреть на мир через разные линзы.

Раньше все было расплывчато. Теперь в этом есть смысл, ясность, которую я не могла почувствовать раньше.

Есть нечто, называемое счастьем, и есть нечто, называемое радостью.

За всю свою жизнь я никогда по-настоящему не понимала, что такое счастье и почему люди жаждут быть счастливыми. Это было похоже на кайф, который в конце концов просто пройдет.

То есть до тех пор, пока Ронан не стал константой в моей жизни. Он воплощение счастья.

Он кайф, который никогда не пройдет.

После окончания школы мы провели лето в путешествиях. Просто так, путешествуя из одной страны в другую и из одного города в другой.

Мы были свободными душами, открывающими для себя мир, людей и культуры. Он называл меня ботаником всякий раз, когда я спрашивала о музеях, а я называла его жиголо всякий раз, когда он хотел пойти в самый модный бар.

Ронан останется Ронаном, что бы ни случилось. Веселье и вечеринки в его душе. Всякий раз, когда кому-то нужно устроить вечеринку, он будет в первых рядах, планируя свое следующее «эпическое» событие. Последним был брак Эйдена и Эльзы. Он был таким экстравагантным в своей речи, вел себя солено, потому что не был лучшим человеком.

С тех пор он подкупал Ксандера, чтобы его выбрали шафером, угрожая удалить их всех из своего чата.

Он этого не сделает.

Чего он им не говорит, так это того, что всадники несколько раз в прошлом спасали его. Они были там не только для вечеринок, как большинство других; они были там ради него, и Ронан никогда этого не забудет.

Сказать, что мы оба расстались с Эдуардом, было бы ложью. Иногда кажется, что он все еще остается тенью, нависшей над нашей жизнью, даже после смерти.

У нас с Ронаном все еще бывают кошмары, но они редкие. Сейчас мы ходим на совместную терапию, и это лучшая терапия, которую я проходила в своей жизни.