Порода. The breed

Я слушала – спокойно, отстраненно. О каком мужестве идет речь, было не ясно, но я не задумалась. Неужели все это – сочувствие, близость, даже смятение, этот незнакомый голос – все только от того, что я поступила так, как Энн и не ждала – с ее точки зрения, поступила по-человечески? Вернее, как должно? Забавно, - подумала я, что представление о том, как должно, у нас оказалось одинаково: у Энн, английской леди на восьмом десятке, и у меня – москвички, младшей почти на полвека.

- Мне кажется, что новое путешествие будет как нельзя кстати. Мэй тоже едет в Девон? – Энн вернулась к прежнему тону. Это был намек. Но моей приятельнице, видно, так не хотелось возвращаться в Стрэдхолл – в пустой дом, наполненный гулом моющего пылесоса и спящими по диванам борзыми, в парк, где непрестанное воркование диких голубей прорезывали резкие, тоскливые крики ненасытного павлина над конюшнями и собачьими могилами, что она решилась намек не заметить и, более того, прямо выразила желание подкрепиться на дорожку. Ей выдали водки, льда и свежие номера «Country Life» и «House and Garden» ¹.

- Посиди здесь, моя дорогая, - скомандовала Энн, - а я пока расскажу Ричарду дорогу. Анна, прошу вас тоже послушать, вдруг он что-нибудь перепутает.

Мы перешли в соседнюю комнату. Это оказалась библиотека.

- Анна, Ричард передал вам суть моей просьбы. Я еще раз благодарю вас за доброту, с которой вы согласились порадовать двух старых женщин. Но к этому нужно кое-что добавить. Всего несколько слов о princess Catherine, чтобы поездка не показалась вам слишком скучной.

Ей шел шестой год, а мне – четвертый, когда… Да, кажется, это было в двадцатом - наши семьи чудом выбрались из России. Я это плохо помню и передаю вам со слов отца и матери. Они познакомились с родителями Catherine в Киеве, перед выездом. Мой отец имел крупный пищевой бизнес на юге России, и нам пришло время спасаться. В Москве отцу Catherine, князю Сергею Оболенскому, удалось вместе с женой и дочерью примкнуть к какой-то food delegation ²в Киев. Познакомившись, наши родители решили не расставаться, каким-то образом пересекли линию фронта и постепенно, ценой неимоверных усилий, вместе добрались до виллы бабушки Catherine в Ницце. И вот тут, Анна, дорогая, слушайте внимательно.

Бабушка моей подруги, тоже princess Catherine, как, впрочем, и ее мать – их всех звали одинаково – это вторая жена вашего царя Александра II, княгиня Юрьевская. Мы считаем ее Императрицей. Теперь о том, как моя Catherine оказалась в Девоне. Вы следите, Анна? – спросила Энн.

- Стараюсь. – Я слушала, напряженно думая, зачем все-таки Энн посылает меня к этой внучке русского императора, на юг Англии, в деревню под названием Черная Собака. Неужто посылка - это мое лицо, как говорил Ричард? А я сама – только почтальон? Странно все это. Настолько странно, что быть этого не может. Есть, должна быть, другая цель – подлинная. Англичанам я доверяла еще меньше, чем русским. Хотя и русским доверять не приходится. В наше время – а другого я не знаю – для этого нужно быть круглым идиотом. Так говорит мне мой собственный опыт – а другого у меня нет.

Дочь русского императора вышла замуж за Сергея Оболенского. Они поселились в Лондоне. У Сергея были блестящие друзья в свете, он сколотил неплохое состояние на продаже сельскохозяйственной техники, но их с женой интересы разошлись. Она пела, и серьезно, он же интересовался живописью. – Тут Энн почему-то обеспокоено взглянула на Ричарда. – В конце концов последовал развод, и Оболенский женился на молодой особе из клана миллионеров Асторов. У второй Catherine началась астма – от нервного потрясения, вызванного разводом. Пение пришлось прекратить, не говоря уж о концертах. Нужен был чистый, свежий воздух, желательно морской. Она купила бунгало – скромный дом в Девоне, жила там наездами, но вскоре стала возвращаться все реже. Они с дочерью – моей Catherine - не были обеспечены. Одно время получали раз в квартал чек от кого-то из окружения королевской семьи, потом выплаты прекратились. Оболенский приехал только однажды – в 1938. Моей Catherine было тогда двадцать три. Ее мать скончалась в 1959, перед самым Рождеством. Итак, как видите, Анна, в ваших силах доставить радость одинокой пожилой даме. Справедливости ради надо сказать, что визиты для нее не редкость – многие люди нашего круга находят эту леди настолько приятной, что ценят возможность ее посещать пусть редко, но регулярно. И все же вы – особый случай. Из России никто к ней не приезжал, вы первая. Я счастлива, что могу преподнести ей такой сюрприз.

- Сюрприз? – воскликнула я с ужасом.

- Ну, не совсем, - успокоила Энн. – Я ее предупредила. Без этого нельзя, Анна, как вы могли подумать, что к Catherine можно поехать просто так. Мы обо всем договорились.

Интересно, о чем это они договорились, эти старые женщины? О чем это – обо всем? Нет, тут что-то есть…