Порог резистентности (СИ)

Уже на второй сдаче он осознал, что проигрывает пришельцу, впервые держащему в ложноножках карты. Гросс применил весь арсенал своих трюков, но это не спасло его от позорного поражения. Закончив партию, аутер бесстрастно поинтересовался, в какие еще игры играют люди.

Вернувшись домой, Гросс не спал целую ночь. Вспоминал, анализировал, прокручивал в голове ходы с первого и до последнего. Хуже всего было то, что он ощущал себя лабораторной крысой, которую пришелец изучал с помощью игр.

Он попытался взглянуть на дело с другой стороны. Отсутствие интереса к нардам говорило, что аутеры – существа продуманные и логичные, не полагающиеся на удачу, не верящие в судьбу и мистические силы Вселенной. Шахматы, отражающие сложную иерархическую систему, впечатлили их не более, чем иллюстрация человеческого общества. Аутер даже отметил, что фигур слишком много. По его мнению, для игры достаточно короля и подчиненных пешек, беспрекословно исполняющих его волю. А вот го не на шутку заинтересовало пришельца. Особенно после того как Гросс упомянул, что цель игры – захватить территорию, что каждый "камень" равен другому по силе и значению и может быть как угодно выставлен на доске, а его сила зависит от положения в данный момент времени.

После долгой бессонной ночи Гросс пришел к выводу, что человечество должно срочно прекратить заигрывать с пришельцами и выставить их из "казино", бросив в лицо "черную карту". Иначе аутеры обыграют землян, как когда-то он сам легко опустошал закрома казино. Профессионалы всегда выбирают тех, что слабее и не останавливаются, пока не добьются цели.

Так, прожив одну жизнь профессиональным игроком, Гросс начал вторую, присоединившись к антиаутерскому движению. Это была настоящая большая игра, которая стоила свеч. Но он проиграл.

Четыре года спустя он примерял на себя уже третью жизнь – судьбу каторжника.

***

Следующие полчаса они сосредоточенно двигали по доске изящные фигурки – Слона работа. Играть в шахматы Гросс научил Тимура всего пару лет назад, так скучающий хозяин учит собачонку новому трюку. Тимур играл хорошо, с легкостью обставлял соседей по бараку, но с Гроссом ему едва удавалось свести вничью одну партию из семи. Иногда казалось, что хитрый старикан каким-то сверхъестественным образом сумел получить выход во Внешку, настолько могучий ум скрывался под простецкой внешностью.

Вот и на этот раз Тимур быстро перешел к глухой отчаянной обороне и ясно видел, что до конца партии осталось несколько ходов – положение его было совершенно безвыходным.

– Эх, молодежь, – буркнул смотрящий и победно стукнул ладьей. – Мат!

Тимур только руками развел.

– Еще одну?

Гросс отрицательно помотал головой:

– Устал я что-то.

– Ладно, тогда в другой раз, – согласился Тимур и стал собирать фигуры.

– Погоди, торопыга. Разговор есть.

Дальше авторитет повел себя странно – неожиданно резво вскочил, подкрался к занавеске, отделяющей его отсек от общего помещения и долго смотрел в щелку. Тимур насторожился – что за секреты? Кому может взбрести в голову подслушивать разговор смотрящего с его лучшим другом? Да и верный Джокер никуда с поста не денется, это уж как пить дать.

Тем временем Гросс вернулся на свое место, сел. Уставился на Тимура цепкими глазами. И куда только подевался постоянно кряхтящий, с трудом передвигающийся старик, подивился Тимур.

– Валить надо, – жестко сказал Гросс.

– Э-э-э…

– Не бекай, а слушай. Мне крышка. Сам знаешь – Швед в смотрящие рвется. Из прежних партий никого и не осталось, считай. Мы с Джокером, ты, да Слон, да еще человек семь, не больше. А молодые за Шведа горой.

– Ну, я не был бы столь категоричен… – начал Тимур.

– Я сказал, молчи и слушай! – рявкнул Гросс и снова оглянулся на занавеску. Потом понизил голос: – Самое большее – неделя. Может, и раньше. Придут меня валить – вас тоже в расход пустят. Заодно, так сказать. Верный человек шепнул – Швед ждет, когда новая партия придет. Мне встречать положено. Там и грохнут и на свежее мясо все спишут.

Швед, белобрысый двухметровый парень с африканскими корнями, появился чуть больше года назад. Хоть и прозвали за экзотическую внешность Негативом, но отнеслись к нему вполне по-дружески. Очень уж он напомнил незабвенного Лаки, который погиб, провалившись в расселину во время жуткого землетрясения пару лет назад. Но Швед дружбы не хотел. Через неделю после прибытия новичок демонстративно бросил работу и ушел охотиться на снегожорок.

Спустя двое суток, когда все решили, что дурень сгинул в снегах Фригории, он вернулся, перемазанный синей кровью, и бросил к ногам Гросса не одну, а целых две отрезанных головы. Победно оглядел толпу и ушел в барак, не сказав ни слова.