Пороги безмолвия (СИ)

Профессор осторожно глянул на счастливо улыбающегося Поттера, которому всё как обычно было нипочём. Мальчишке пока даже в голову не приходило, что Министерство с легкостью свяжет разрушения с его стихийным выбросом, и вполне вероятно крайне озаботится наличием такой силы у тринадцатилетнего ребенка, который к тому же ещё и змееуст. Не говоря уж о том, что слизеринец. Снейп прекрасно знал, до чего могут довести человеческие предрассудки и паранойя, и не собирался смиренно ждать, пока авроры вцепятся в Гарри со своими дикими выдумками о тёмных колдунах. Нужно было уводить отсюда мальчика. Чем быстрее они попадут в Хогвартс, тем больше у них будет времени на то, чтобы найти для министра предельно безобидное объяснение случившемуся.

— Предлагаю обсудить остальные вопросы в школе, — наконец сказал мужчина, прерывая негромкую перепалку между двумя молодыми слизеринцами, — Поттер, вас давно пора отправить в лазарет, — паршивец тут же открыл рот, чтобы поспорить, но Снейп не дал ему такой возможности. — Вам требуется медицинская помощь, Поттер, — строго заявил он. — И как бы вы ни убеждали меня, что с вами всё в порядке, я не поверю в это до тех пор, пока вас не осмотрит мадам Помфри.

— Но сэр, со мной и правда...

— Вас чуть не убили, — зашипел на него зельевар. — Ещё неизвестно, как сказалось на вас столь близкое знакомство с заклятием смерти.

— Я думаю, у него ещё с прошлого раза иммунитет выработался, — вполголоса заметил Арчер, получив в ответ одинаково раздраженные взгляды от своего лучшего друга и профессора зелий.

Пресекая дальнейшие споры, Снейп крепко схватил угрюмого подростка за плечо, аппарируя вместе с ним в Хогвартс, следом в школу переместились Люпин и Том. Конечным пунктом оказался кабинет Дамблдора, по такому случаю открытый для аппарации.

Там их уже ожидал директор, его заместительница и школьная медсестра. Когда все четверо с хлопком очутились перед ними, поднялась шумная суматоха, Гарри тут же переправили в лазарет, Тома отправили в Слизеринское общежитие, Люпина — к Блэку, а Снейпу пришлось остаться с директором, чтобы рассказать о последних событиях. Впрочем, зельевар не возражал. После того, что произошло, ему определенно не помешала бы чашка чая с ромашкой, флакон успокоительного зелья и несколько минут тишины вдали от основных событий. Видя выражение лица своего подчиненного, Альбус только понимающе улыбнулся, пододвигая к нему чашку травяного чая и заветный флакончик, терпеливо дожидаясь, когда профессор будет готов к разговору. Северус мысленно скривился. Догадливый старикашка. Как обычно.

*

Следующие несколько дней показались Гарри ужаснее, чем две недели заточения в тесной камере, потому что из одной тюрьмы его переселили в другую. Она была светлой и чистой, с белыми стенами и потолками, а в воздухе витали горьковатые запахи трав. И все же Поттер не выносил это место.

Сразу после того, как он попал в лазарет, мадам Помфри буквально атаковала его всевозможными диагностическими чарами, потом отчего-то страшно расстроилась и в глубокой задумчивости удалилась в подсобное помещение, откуда вернулась с тремя плывущими по воздуху подносами, уставленными разнообразными целебными зельями. Влив всё их содержимое в своего пациента, она снова поводила над ним палочкой, нахмурилась и, велев выпить зелье сна без сновидений, удалилась в свой кабинет, бормоча что-то себе под нос.

После этого Гарри проспал почти сутки, а когда проснулся, его уже ожидала новая порция целебных и питательных зелий. К счастью, помимо них на тумбочке стоял кувшин с водой, стакан и тарелка с парой груш. Залпом проглотив все необходимые лекарства, Поттер тут же запил всё это водой и в доли секунды расправился с фруктами, пожалев, что это его единственная трапеза.

Надо сказать, не считая голода и легкого головокружения, чувствовал он себя прекрасно. За то время, пока он спал, переломы и ссадины полностью исцелились, и подросток готов был горы свернуть. Увы, как только он собрался потихоньку покинуть лазарет, в палату зашла мадам Помфри в сопровождении Снейпа и Дамблдора.

— Доброе утро, Гарри, — улыбнулся директор, присаживаясь на стул возле кровати слизеринца. — Как твоё самочувствие?

— Отлично! — отрапортовал мальчик. — Можно мне вернуться в общежитие?

— Не сегодня, — строго ответила медсестра, убирая с тумбочки пустые флаконы и водружая на их место поднос с тарелкой овсяной каши. — Ешьте, — велела она.

— Может, я всё-таки могу сегодня уже уйти? — с надеждой поинтересовался Гарри, послушно приступая к завтраку.

— У вас страшное истощение, — ответил вместо Помфри слизеринский декан, — хотите пройти пятнадцать шагов и грохнуться в обморок посреди коридора?

Мальчик счел разумным смущенно промолчать и сосредоточился на овсянке. Повисло непродолжительное безмолвие. Дамблдор пошевелился на своём стуле, поправляя очки, и прочистил горло.

— Гарри, я понимаю, что тебе, должно быть, тяжело вспоминать это, но... я прошу тебя рассказать все, что ты помнишь о своём похищении.