Пороги сновидения

Впрочем, если бы мы могли наблюдать за поведением тела сновидения любого человека из рациональной позиции первого внимания, то увидели бы ту же картину. Самый дисциплинированный сновидец, самый трезвый и рациональный, с полностью пробужденным осознанием, памятью и самоконтролем, должен вызывать у бодрствующего впечатление, будто наблюдаемый субъект немного «не в себе». Да и вообще, не следует забывать, что выработанная наяву манера рационального, последовательного поведения и реагирования — характеристика социального человека. Она предназначена для общества подобных ему рациональных субъектов и вовсе не критерий, скажем, «психического здоровья», а только успокаивающий сигнал, цель которого подтвердить, что наблюдаемое человеческое существо «конгруэнтно» наблюдателю, т. е. находится в той же, что и наблюдатель, позиции точки сборки. Чего никак не скажешь про магического «двойника», ибо само его существование возможно благодаря сильному смещению точки сборки «раздвоившегося» экспериментатора.

В связи с возможностью магического «дубля» иногда возникает теоретический вопрос (который, помнится, занимал и самого Кастанеду): а где во время раздвоения находится осознание? Оно также «раздваивается» или происходит что-то другое? Иногда подобные теоретики даже высказывают предположение, что существует «две точки сборки» — одна для дубля, другая — для оригинала.

Идеи такого сорта возникает из-за прискорбного непонимания некоторых последователей дона Хуана, что такое вообще точка сборки. Б этой и предыдущих работах я много писал по этому поводу, так что не буду повторяться. Каждый читатель Кастанеды и сторонник нагуализма должен понимать, что осознающее существо всегда обладает только одной точкой сборки — иного быть не может ни в каком случае. Мы можем расчленить собственное психическое пространство, вытеснить какие-то его области во тьму бессознательного; шизофреники могут страдать раздвоением личности, а невротики — раздвоением роли и самооценки, но точка сборки — поле, которое объединяет и связывает в некую целостность сенсорные сигналы, — всегда одна. Но ее поведение бывает необычным и даже феноменальным.

Например, продвинутый «маг» может одновременно функционировать в физическом теле и в теле своего «дубля». Как возможно такое «одновременное осознавание»? Кажется, без двух точек сборки тут не обойтись. Хотя в обычной жизни мы легко допускаем, что человек способен заниматься двумя делами одновременно (или почти одновременно), разделять внимание между руками, ногами и головой. И совсем не нуждаемся в идее двух (или более) точек сборки, чтобы объяснить, как пианист произвольно двигает десятью пальцами, да еще и нажимает ногами на педали.

Конечно, когда речь идет об одновременном функционировании дубля и физического тела, внимание и восприятие расщепляется более впечатляющим образом, но даже здесь — в загадочной магии — одно осознание, имеющее одну точку сборки, выполняет две последовательности операций параллельно.

Ведь и дубль, и оригинал — только две проекции одного энергетического объекта (поля). В определенном смысле они относятся друг к другу так же, как внутри одного поля внимания относятся между собой, скажем, центр и периферия. Всё уже «собрано», и внутри этой собранности фокус сжимается или размазывается, передвигается или остается неподвижным. Если какая-то часть собранного поля оказывается далеко на периферии фокуса внимания, эта часть может на время быть почти «вытеснена» из осознаваемой площади, но никогда не отделится от нее, ибо навсегда связана с целостностью перцептивной силой «сборки».

Таким образом, одно осознание, собранное одной точкой, способно обеспечить параллельную работу двух тел — либо благодаря быстрому перемещению фокуса внимания, либо временно вытесняя на периферию то одну, то другую часть поля.

Надо сказать, что оккультисты нередко приписывают двойнику нечеловеческие качества, что психологически легко объяснимо. В конце концов, двести лет назад человека, погруженного в гипнотический транс, именовали «медиумом» или «одержимым». Стандартное метафизическое мышление приписывает «дублю» какую-то особую «субстанцию», из которой он состоит, как будто речь идет, по меньшей мере, о гомункуле или существе, явившемся «с того света».