Порок

– Ну и на чем ты там остановился? Рассказывай, – принял прежнее положение Барин, только еще и засмолил сигаретой. Вот почему в кабинете стоял удушающий спертый запах крепкого табака.

– Да ты и так уже все знаешь. Твои-то небось уже донесли.

– Работа у них такая, Сыч. Но это они, а я от друга версию хочу услышать, – насмешливо крякнул.

– Влад, все так, как тебе и передали. Сначала я с этого лоха имел тридцать процентов с общей прибыли. Вскоре мне стало мало. Ты знаешь мой аппетит, – они чокнулись и улыбнулись друг другу. – Запросил пятьдесят процентов. Получил, – залил в себя пойло и на этом решил съехать, вновь начав очередную партию в нарды.

– На кой черт тебе сдалась его Маринка? – затянулся и прищурился Барин от едкого дыма шмали.

– Да она не дура. Ну и хороша. Шарит в цифрах. Посадил в банке. А ты сам понимаешь, с помощью нее мы еще больше бабок поднимем.

– И че, он так просто распрощался со своей женой, Сыч?

– Он ее мне подарил, – тихо заржал этот Сава, делая свой ход фишками. – Этот трус собрал ей чемодан и привел за ручку. А она та-а-а-ак горько плакала, та-а-а-ак выла, а я ее та-а-а-ак утешил и залюбил, – смеялся и, не отрываясь, следил за игрой.

– Смотри, чтобы из-за бабы у нас не было проблем. Тем более в твоей сраной партийной номенклатуре. Ты там мне еще нужен.

И чем дольше я слушал, тем отчетливее понимал, что Сыч не только коммерс, но и, возможно, чиновник… Элита, правящая нищенским сбродом – точнее, нами.

Су-у-уки. Банк, значит? Вот так и имеют нас – простой народ – во все щели.

– У меня все под контролем. Не думай за это. У меня есть одна занимательная идея насчет российского бюджета, – хохотнул он, а я сдавил сильнее кулаки, даже не заметив, что сжал их. Уже какое-то время откинулся затылком на спинку дивана и с закрытыми глазами сосредоточенно слушал их, делая вид, что вовсе и не здесь. – Фонд российскому предпри…

– Давай потом, – осадил его Барин, прямо этим сказав: закрой пасть и думай, что и при ком можно говорить.

– А, ну да… Говорю же, концепция занимательная. Идея не дает здраво мыслить уже какой месяц, – засмеялся под звук кинутых костей на доску.

Даже мне слышно было, как Сыч загорелся подобной задумкой. Несмотря на то, что я его совсем не знаю.

Однако, как бы я ни вслушивался, подмечая каждое слово, чтобы разгадать, кто есть кто, ожидание изводило и мне казалось, что Барин именно этого и добивается, чтобы проследить за моей реакцией. Одним словом, препарирует меня сейчас, как подопытную крыску. Занервничаю ли я, раскрою ли рот, залезу ли беспардонно в их диалог, а может, сорвусь и начну угрожать, дам слабину и покажу свой страх. Столько вариантов можно было бы накидать, но я не идиот. Да, ситуация мне категорически не нравилась, поскольку я в данный момент заведомо безоружен и находился в проебе. Но идти на поводу у этого лысого у меня не было никакого желания. Нужно настороженно оглядываться по сторонам и аккуратно ступать, чтобы тебя не подорвало на очередной мине. В данный период миной был Барин.

Что я о нем знаю? Да нихера кроме того, что его полгорода боится и бежит как черт от ладана.

Многообещающе… По слухам. Но и как-то самому тяги нет проверять достоверность информации.

– Ладно, Барин. Поеду я.

Слышу, как Сава поднялся на ноги и снял пиджак со спинки стула.

– Возьми одного из моих водил. Виталика или Игоря.

– Да Вася должен подъехать, – недоуменно отозвался в тот момент, когда я раскрыл глаза и сощурился.

– Я сказал, возьми. Забери кого-то, чтобы поменьше мне глаза мозолили, иначе ненароком шкуру спущу, – процедил металлическим тоном, потеряв былое спокойствие.

– Ладно, – поднял Сыч руки. – Провинились? – хмыкнул друг Барина.

– Ты вроде уходил? – отодвинул пустые стаканы лысый и серьезно воззрился на него исподлобья.

– Как скажешь, – кивнул и, напоследок неприятно взглянув на меня, тихо покинул кабинет.

С первой встречи у нас с ним не заладилось. Что-то его во мне определенно напрягает.

– Ну что, Денис, поговорим? – вальяжно откинулся в кресле Барин, склонив голову к плечу. – Или, может, Туман? Как к тебе обращаться, Денис Андреевич? – потянул кривую улыбку с непроницаемым выражением лица.

– Без разницы. Все три варианта хороши, – еле заметно прищурился в его непроглядные мутные глаза, намекая и на имя с отчеством.

– Мда, – хохотнул он и принялся за доску, чтобы вскоре убрать ее в стол. – Не ошибся я… – отвел свой взгляд и заторможенно протянул себе под нос.

В этот момент я не понял, о чем он. Потребовалось некоторое время, чтобы после нашего с ним разговора распутать клубок вопросов и ответить на каждый из них.

Я не мог предположить, что так скоро нагрянут перемены.

Только вот вопрос: нужны ли они мне?

– Если уж на то пошло, что вы знаете обо мне? – сдержанно поинтересовался я у Барина.

Меня откровенно раздражала его уверенность и невозмутимость. Он говорил так, словно приходился мне родителем. Хотя те же самые родители практически не имеют понятия, кто на самом деле их сын.