Порок

В какой-то момент, когда свистопляска с ней только началась, я решил осторожно поделиться информацией с Туманом, попросить, чтобы съездил к ней, поговорил, отвлек. Но впервые за все время нашего с ним знакомства, после теплого отношения с его стороны к моей сестре, он просто холодно улыбнулся, сидя на своей кухне, и молча ушел. Я бы решил, что ему срать на нее, если бы тогда сразу покинул его хату, но мы весь день провели время вместе с пацанами, корректируя и разбирая вопросы по нашим точкам. И тогда-то к концу дня я понял, что ему далеко до равнодушия по отношению к липучке. Я не дурак и могу прочесть язык тела, вычислить порывистые нервные движения, обратить внимание на то, как на нервах он чаще срывается на мат, на то, что пачка сигарет, которая может лежать у него в кармане неделю целой, скурена в ноль за полдня.

Она ему дорога, но только со временем я догадался, что он решил вычеркнуть ее из своей жизни.

– Давно… Как будто сам не знаешь, – прошел мимо мрачный Туман и, не глядя на меня, сунул сушняк* (вода) в руки.

– Еще бы… – усмехнулся и отпил из горла холодной минералки. – Сидел два месяца дома и поебывал нехуевую медсестричку.

– Лизка огонь. Советую тебе опробовать, – сосредоточенный, появился в коридоре, накидывая на себя черную ветровку.

– Делишься? – удивился я. – А не заревнуешь? Ты с ней почти два месяца терся, – но Туман дал все понять одним косым взглядом исподлобья.

Да, какой раз убеждаюсь, что отношения и чувства чужды этому человеку.

Ну, если не брать во внимание сестру… Она единственная, кто мог вызвать в нем искреннюю улыбку, живые эмоции и проявление заботы.

– Кто приехал? – уже закрыв квартиру, поинтересовался Дэн.

– Собрал только наш костяк, – отпил снова глоток минералки и продолжил. – Человек пятнадцать. Остальные разбросаны по территориям. Ты так и не сказал, для чего собрал нас. Обкатывать едем нового терпилу или рамс?

– А ты не врубаешься? – только когда подошли к припаркованным жигулям возле его подъезда, он пристально заглянул мне в глаза и поделился своим внутренним холодом. Ощущение, словно из собственного тела слепили кусок бездушного ледяного металла.

– Пока не догнал, – ответил и взамен получил ядовитую усмешку.

Стоило Туману сесть в машину, в которой сидели Михася и Рыжий, я оглянулся в сторону ожидающих нас тачек и словил предчувствие, что не за горами во всей красе маячит жопа.

– Куда? – разобрал бас Михаси за рулем, когда открыл заднюю дверь и уселся рядом с Дэном.

– К петушне ебучей, – мы все в голос хохотнули от ответа, но так и не поняли Тумана, отстраненно глядевшего через стекло на свой подъезд.

– Та-а-ак… – довольно кивнул Михася. – А теперь скажи, кто это у нас?

Туман улыбнулся ровно и произнес то, что мгновенно стерло наши беззаботные улыбки:

– Михася, это Птица. Знаешь такого? – друг нагнулся к переднему сидению и хлопнул его по плечу. – Вижу, зна-а-аешь. Ну так вези! Хули мы еще не тронулись? Давай сразу к бывшему Покровскому собору, на Борисовский, – грубо кинул указания и вновь впился в боковое окно.

Все мы знали, чья там территория и кому принадлежит небольшой, но прибыльный рынок.

– Вот так номер, – до этого молчаливый Рыжий безрадостно хохотнул и серьезно взглянул на меня через зеркало заднего вида.

Еще два месяца назад, в тот день, когда на игровой наехал Птичьев, мы с пацанами поздно ночью обсуждали исход стрелки и не могли поверить, что Дэн тогда так просто вышел из зала, не тронув пернатого.

– Дэн… Ты… – Михася пытался найти слова, пока я поджал недовольно губы и отвернулся от всех, не решаясь сказать все, что думаю по этому поводу. Прекрасно зная реакцию и ответку друга, решил благоразумно воздержаться от высказываний. – Не зря же с нами четыре тачки и столько людей. Ты же должен понимать, что за этими действиями незамедлительно последует. Ты не подумай, но в первую очередь твоя голова полетит. Мы в этой ситуации в минусе. Мы – залетные.

– Я знаю, Миха, знаю-ю. Ты, если не тянешь, выходи из тачки. Рыжий сядет за руль.

– Да блядь! – крикнул Михася и ударил по баранке. – Я говорю, нам пизда потом придет! Я не обосрался, но…

– А раз не обосрался, то поехали. Я заебался тут сидеть и видеть одну и ту же окрестность.

Пару месяцев назад Барин запретил Туману заниматься делами и настоял, чтобы тот не покидал пределов нового двора, пока полностью не восстановит прежнюю форму. А пока отсутствовал Туман, Барин поставил меня на его место.

– Здравствуйте, Владислав Владимирович! Могу пройти? – зашел в кабинет Барина, неожиданно вызвавшего меня к себе в Каширский.

Из нашей группировки Барин все дела вел исключительно с Денисом. Я лично его видел за все время один раз, и то, когда Дэн вышел с ним на парковку у ресторана.