Порок

– Да, да, – кивнула и напоследок повернула голову в сторону нашего подъезда, где, оказывается, застыла мать Дениса – тетя Надя, – обводя своего сына жадным истосковавшимся взглядом. – Дэн… – прошептала в тишину.

А когда перевела взгляд на молчаливого Дениса, ожидая, что и он видит свою мать, наткнулась на свору вооруженных до зубов людей в погонах, масках и с автоматами наперевес, бегущих прямо на нас.

Денис круто разворачивается на меня, и мое сердце вываливается к ногам.

Они по его душу.

Взгляд. Сколько взгляд может нам сказать… Почему именно его взгляд я без проблем могла прочесть? Почему ко мне он всегда был открыт? Почему сейчас он так режуще смотрит и просит прощения? Словно подставил, словно жалеет, что встретился, что снова во что-то меня втянул.

За что мне его прощать? Я просто люблю тебя, Денис…

– Не смей соваться ко мне! – грубо приказал, четко отчеканив по слогам.

Слезы покатились по щекам в тот момент, когда к нам подбежало человек десять, а со стороны раздался пронзительный визг:

– Де-е-енис! Сыно-о-ок! Что вы творите-е-е?!

– Мордой в землю! – двое человек из ОМОНа уложили Дениса лицом в снег, а остальные залетели в машину, наспех потроша ее изнутри, словно изверги. – Руки за спину! Ноги на ширине плеч! – истошно орали на всю округу. И только когда Дениса ударили прикладом между лопаток, я сорвалась к нему с места.

– Сволочи, оставьте его в покое! – закричала на них.

– Не лезь, я сказал! – взревел Кудрявый, пугая меня до вздыбленных волос.

– Голову вниз, сука! – в очередной раз ему влетело автоматом по моей вине.

– Ироды проклятые! – спотыкаясь, подоспела к нам тетя Надя. – Отпустите его! Что вы творите! Что он сделал?! – визжала она и желала прорваться к Денису.

– Де-е-енис?! – завыла и я, ломанувшись в гущу, но последнее, что прорычал Дэн , было «не лезь».

– Встал! Пошел! Глаза вниз! – ОМОН кричал, заковывая его в наручники, и повел к рядом стоящей газели, которой пять минут назад еще и в помине не было.

Что же это?

Я стояла потерянная, со слезами на глазах, крепко зажимая себе рот. Смотрела, как уводят Дениса, насильно закидывая в машину с мигалками, будто он особо опасный преступник.

Денис. 4 часа спустя

Потрепанный, вышел из мусарни и первое, что сделал – закурил сигарету. В зону моей видимости попали две знакомые тачки. Одна принадлежит Барину, другая – Михасе. И оба по мою душу.

Не торопясь докурил и в скверном настроении дотронулся кончиком языка до разбитой нижней губы.

Ну что, сейчас пепел посыплется с неба, Туман? И как я предполагал, так оно и случилось. Но только даже в этот момент я не мог представить, в какую задницу скоро угожу.

Всем когда-то приходится платить по счетам. У меня это случилось в мои двадцать…

Молча нырнул в тачку Барина и повернулся к окну, за которым повалил снег. Ожидал криков, брани, угроз, но в салоне царила мертвая тишина, которая оседала тяжелым грузом внутри. Чуйка, указывающая на полный пиздец. И снова все как обычно: понурый Виталя за рулем и мы с Барином на заднем сидении, отвернутые друг от друга.

– Ненавижу, когда из меня делают дурака, – тихо принялся отчитывать меня центровой.

– Я чето не припоминаю таких моментов.

– Тебе лучше сейчас помолчать… – заключил еще тише.

Мы оба замолчали на неопределенное время, пока Барин снова не решил подать лишенный эмоций голос.

– Своим людям я даю шанс только два раза. Тебе же… А на твоем счету их как минимум четыре.

– Озвучите? – отклонился на сидение и посмотрел внимательно на него.

– Первый твой косяк: когда я спросил, кто тебя пырнул – ты выбрал ложь. Второй – когда без моего ведома опрокинул нашего человека и той же ночью зарезал его. Третий – ночная расправа с нашими людьми на даче, следствием чего стало твоё сегодняшнее жесткое задержание, которое встало мне в нехилую цифру. Четвертый – твое отношение ко мне. Ты в хуй собачий не ставишь меня. Для тебя мое слово – пустой звук. Ты неуправляемый, Денис, и, к моему сожалению, не оправдал моих ожиданий. Все же ты молод и еще очень глуп, – четко все по делу.

– Я так понимаю, больше не с вами? – холодно уточнил, даже не стараясь идти в отказ.

– Ты с нами. Но я тебя по всем пунктам один раз особо жестко накажу. Это будет последним предупреждением.

Я удивленно вскинул брови, не замечая боли на лице.

– И что я должен буду сделать? – усмехнулся с каменной маской.

– Ты… Ты должен уладить некоторые вопросы по поставке оружия. Я дам тебе координаты своего человека, – чуть погодя ответил и за все время разговора впервые посмотрел мне в глаза.

С таким я еще не сталкивался, поэтому сначала недоумевал и молча смотрел на хладнокровного Барина.

– Я так понимаю, мне нужно уехать из города?

– Ты отправишься добровольцем в Грозный. И это мы провернем через нашего человека.

В подсознании всплыли слова Кота «хапнул». Нет, Макс, это я сейчас хаваю настоящую парашу, а скоро и месить ее буду.

– Какие поставки, Владислав Владимирович, если вы отправляете меня на смерть? – хохотнул и с иронией в глазах устало зажал переносицу.

Жизнь – суровая штука… И на тебе она, Туман, сейчас вдоволь отыграется.