Порок

Не спеша, медленным шагом он дошел до дома Аллы Давидовны. На этот раз он застал ее дома. Замерзшему Евгению она налила чая, стол, как и в первый раз, ломился от различных видов варенья. Отогревшись, Евгений перешел к расспросу. Начал он осторожно, от ответов Аллы Давидовны зависело очень многое.

– Как вы и предрекали, Жанну нашли мертвой в воде в собственной ванне.

– Как? – обескураженно выговорила Алла Давидовна.

– Да вот, уже несколько дней… а вы не знали?

– Ой, Господи, – запричитала она и перекрестилась, – нет, это не я, прости меня Господи…

– Нет, я знаю, что не вы.

– Нет, это я во всем виновата, она же была совсем девочкой, – вновь запричитала хозяйка.

– Алла Давидовна, от ваших ответов зависит теперь многое, – Евгений подошел к главному вопросу, – теперь угроза зависла и над вашим племянником.

– Что вы говорите, над Игорем?

– Да, над ним.

– Не знаю, чем я могу помочь, я его давно не видела.

– Следствие (он понял, что Алла Давидовна не знает, что он, Евгений, находится в розыске) хочет докопаться до истины.

– И чем я могу помочь?

Евгений рассказал ей об истории, которую сегодня поведал ему Агер Агишевич – о тайном периоде отрочества Игоря Баумистрова. По неловкой и растерянной реакции собеседницы Евгений сделал вывод, что она знает о биографических перипетиях племянника. Когда Евгений закончил, он спросил, что известно ей, опять повторив, что от ее ответа зависит благополучие ее любимого Игоря. Она молчала, нервничала, встала с места, предложила еще чаю, но Евгений вежливо отказался. Алла Давидовна колебалась, стоит ли открыть семейную тайну перед посторонним человеком. Но как все люди старой закалки, которые не умеют и не могут обманывать, тем более если перед ними представитель власти, собравшись с мыслями, она начала свою исповедь.

– Павел Сергеевич забрал его из школы и отдал в псих-лечебницу только по одной причине. Он понял, что сын нетрадиционной ориентации, гомосексуалист, ему ошибочно казалось, что там его смогут вылечить. Он периодически насильно помещал Игоря в больницу в надежде на выздоровление, – Алла Давыдовна вытерла выступившие слезы. – Ладно, хоть моя сестра не увидела всего того, что делал этот изверг с ее сыном.

– А что потом?

– Павел, в свойственной ему манере, с помощью денег договорился с руководством школы, что они выдадут ему нормальный аттестат об окончании, потом устроил его на юридический факультет, но Игорь все занятия в отместку отцу прогуливал. Но, в конце концов, Павел добился для сына и диплома юриста. Он всегда добивается поставленных целей.

– А вы не слышали про таких людей, как Воинов, Станиславский?

– Как же, Станиславский Марк Ефимович, главный врач психлечебницы. Мой племянник всегда тепло отзывался о нем, он даже называл его отцом.

– Отцом?

– Он мне хвастался, что там, в больнице он встретил новую семью. Сейчас, минуточку.

Алла Давидовна вышла, через несколько минут она вернулась, держа в руках семейный фотоальбом в кожаном переплете. Вначале она вынула небольшую цветную фотографию мальчика пяти-шести лет. Протянув ее Евгению, она с обреченностью в голосе произнесла:

– А когда-то он был таким милым.

На фотографии, в шортах и «бабочке», на маленьком стуле с шаром в руке сидел Баумистров-младший.

– А здесь он пошел в школу, – Алла Давидовна протянула в руки следующую фотографию, – фотоснимок из прошлого.

Пролистав несколько страниц альбома, она вынула еще один снимок, на котором в один ряд с улыбками на лице было запечатлено три человека. За это фото еще пару месяцев назад Евгений отдал бы многое.

Посередине фотографии Станиславский, с двух сторон, положив ему руки на плечи, стояли Воинов и Баумистров-младший. У Воинова еще были волосы, – как объяснила обладательница фотографии, снимок был сделан пять-семь лет назад на территории лечебницы. Троица и в самом деле походила на дружную семью.

– А об Александре Воинове он что-нибудь рассказывал?

– Да, конечно, он считал и считает его своим старшим братом. За все годы общения с ним Игорь ни разу в нем не разочаровался, – она взглянула на ухмылку Евгения и поинтересовалась, что она сказала смешного.

– Нет, ничего, просто вспомнил одну смешную историю…

Оставалось выяснить еще один небольшой вопрос.

– А Игоря Павел Сергеевич положил в клинику через Станиславского?

– Да, конечно, он помог Павлу.

– А я слышал, что у них конфликт?

– Да, Игорь как-то признался, что Марк Ефимович вот уже несколько лет не общается с отцом.

– Вы не знаете, по какой причине?

– Нет, но мне кажется, что Павел стал ревновать сына к Станиславскому, ведь этот посторонний человек смог окружить его теплотой и заботой, в отличие от него, эгоиста.

Евгений встал, поблагодарил Аллу Давидовну за чай и хотел направиться к выходу, но пожилая женщина схватила его за руку и просящим голосом выговорила:

– Я вам все рассказала, но дайте мне слово, что если моему Игорю что-то грозит, вы приложите все усилия, чтобы спасти его, – она взглянула ему в глаза.

– Да, конечно! – Евгений согласился без колебаний.

– Очень прошу, он, может, и заблудшее существо, но сделайте все возможное.