Пороховой маг. Повести и рассказы

Майор и остальные призраки притаились в нескольких сотнях ярдов и ждали кезанских преследователей в идеальной засаде вокруг ложбины.

− Они не клюнули на приманку, – сказал Таниэль.

Бертро выругалась.

− Видимо, наши действия слишком очевидные.

− Прошлой ночью тоже не клюнули.

Бертро хмуро глянула на деревья, словно пытаясь внушить кезанцам угодить в ее западню.

− Они нас раскусили.

− Может, у них наконец появился умный командир.

Кезанцы имели обыкновение назначать на командные посты в колониальных армиях вырождающихся идиотов-аристократов. Но из этого не следовало, что их можно недооценивать или что время от времени среди них не появляются толковые офицеры.

− Рано или поздно это должно было случиться, – заметила Бертро. – Мапель! Командуйте отступление. – Солдаты приготовились к отходу, а она кивком отозвала Таниэля в сторонку и тихо сказала: – Я тут поразмышляла над нашим приказом.

− И что?

− Вы думали над тем, что он означает на самом деле?

− Конечно. Нас хотели отозвать в Плант. А мы вместо этого решили подобраться к кезанцам и задержать их армию.

− Да я не об этом. На самом деле! – воскликнула Бертро. – Подумайте. Кезанцы отправляют в Тристанскую низину целую бригаду? Плант призывает все имеющиеся в распоряжении отряды? В Планте что-то важное.

Таниэль уставился на нее. За два дня непрерывного порохового транса его мозги слегка заржавели, и он не мог постичь логику Бертро.

− Этот приказ был написан за четыре дня до того, как мы его получили, – пояснила Бертро. – И подписала его Линдет лично. Наша проклятая канцлерша прячется в Планте.

Таниэль плохо разбирался в политической подоплеке революции в Фатрасте, но ему было известно, что движение возглавила одна из местных губернаторов – Линдет. Теперь она руководила новым правительством. Колониальная кезанская армия превосходила фатрастанцев численностью и огневой мощью, поэтому канцлер со своим штабом постоянно перемещалась и скрывалась.

По-видимому, на этот раз кезанцы ее обнаружили.

Таниэль обругал себя за то, что не догадался раньше. Плант оказался гораздо важнее, чем он предполагал. Линдет со своим штабом – хребет революции. Если кезанская армия доберется до Планта, то возьмет в плен правительство, и война – война за независимость Фатрасты и за все, что защищает Таниэль и его соратники, – будет проиграна.

Эта мысль тревожила его всю дорогу до лагеря. Все их усилия не сильно замедлили продвижение кезанцев – может, подарили Планту дополнительный день на подготовку. Кезанцы так стремились добраться до города, что не клюнули ни на одну серьезную приманку. Лишние несколько сотен потерь личного состава для них ничего не значат.

В лагере призраки получили паек для позднего ужина, пока из их гамаков вытряхивали пауков. Таниэль не в первый раз пожалел о том, что они слишком близко к врагу и не могут развести костры.

Он сел на бревно рядом с Ка-Поэль и принялся без удовольствия жевать колбаски с сухими галетами, обдумывая дальнейшие действия. Можно следовать их тактике до самого Планта – еще три дня пути, – а потом досаждать кезанцам, когда те захватят город. Больше призраки ничем помочь не могут. От них мало пользы в открытом бою, а без сомнения, все к тому и идет.

Как еще задержать кезанцев? Отправить вперед людей и заблокировать дорогу поваленными деревьями? Но у них остались избранные, которые теперь от него прячутся, – они одним мановением руки сметут любое препятствие.

Таниэль ощутил беспомощность.

Его все более мрачные размышления оборвал далекий крик одного из часовых.

− Всадник!

Таниэль переглянулся с Ка-Поэль и, схватив штуцер, бросился на поиски Бертро. Она ужинала перед своей палаткой.

− Кто-то сейчас крикнул «всадник»? – спросила она.

− Я как раз собирался спросить вас о том же, – ответил Таниэль.

Они подошли к краю лагеря, где собралась небольшая толпа любопытных. Все хотели посмотреть, что за безмозглый дурак скачет по топям, кишащим болотными драконами. Многие призраки вооружились, даже Ка-Поэль держала руку на мачете. Таниэль первым заметил между деревьев металлический проблеск.

− Вы его видите? – спросила Бертро.

− Да... вроде бы. Если не померещилось.

Через несколько мгновений Бертро выдохнула.

 – Нет, не померещилось, я тоже вижу.

По мелководью приближался конь. Таниэль никогда не видел такого огромного – добрых двадцати ладоней в холке, мощный, настоящее боевое животное. Голову, шею и круп покрывала пластинчатая броня, кольчужная юбка слегка касалась воды.

На коне таких размеров любой показался бы коротышкой, но всадник выглядел поразительно соразмерным. На нем была такая же броня – кожа, пластины и кольчуга весом не меньше восьми стоунов. Он держал поводья обеими руками, под мышкой – деревянная пика, на левом боку – кавалерийская сабля в ножнах, на правом – карабин в кобуре.

Подобные доспехи больше не носили даже тяжелые кирасиры. Все это напоминало зрелище из сказки – такого рыцаря можно было встретить два с половиной столетия назад.