Пороки моего мужа

— Я слушаю. Слушаю твои раскаяния и извинения, — придвинул ухо к ее ротику. — Тшш… Ничего не слышу.

— Прости.

Ее губы задели мое ухо, обдав его кипятком. Будто лава скользнула по венам, сосредоточившись на конце окаменевшего члена.

— Продолжай!

Я отодвинулся, чтобы не пропустить ни одной эмоции.

— И учти, моя маленькая актриса, я всегда знаю, когда ты играешь. Всегда. Твои слова должны быть искренними.

— Они могут тебе не понравиться.

— И я разберусь с этим, пойму, что делать, когда услышу.

— Ничего не было.

— Совсем ничего? Или ты пыталась его завести, довести…

— И… И себя тоже, — призналась и покраснела.

— Как?

— Мне стыдно, — опустила вниз лицо.

Я нырнул под него, ткнув лбом вверх.

— Смотри мне в лицо, когда говоришь. В глаза…

— Ты меня расстроил. Очень сильно расстроил, обозвав шлюхой. Я подумала, что если тебе от меня ничего не нужно, то какая разница, кому это достанется. Разве не так?

— И?

— Если не ты, то нет никакой разницы. И поначалу все шло так легко, меня несло. Буквально, несло. Разговор, флирт, коктейль, танцы. Потом…

— Потом ты перешла к основному? — подтолкнул немного к более откровенному рассказу.

— Да. И все плохо. Так плохо. Ужасно.

— Детали.

— Его запах. Он пахнет потом. Таким кислым потом, — скривилась. — Ты тоже пахнешь потом. Но иначе. Мускусом, перцем, пряностями. Не знаю, чем. Мне нравится, как ты пахнешь. Я всегда… Всегда нюхаю твои рубашки, прежде чем отправить их в стирку! — заполыхала, как костер. — Иногда даже надеваю недолго. А потом…

— Стоп. На тебе есть белье?

— Что? — заморгала влажными от слез ресницами.

— Ты, негодяйка, призналась, что тайком носишь мои грязные рубашки.

— Просто надеваю! Недолго!

— И как ты это делаешь? На тебе в этот момент есть белье?

— Есть. Даже одежда. Это просто… Не знаю. Как взять без спроса, увидеть в зеркало и устыдиться.

— Вот тебе первое маленькое распоряжение, ягненок. В следующий раз, когда возьмешь из корзины с грязным бельем мою рубашку, я хочу, чтобы на тебе не было белья. Вообще. Я просто хочу знать, что ты делаешь именно так.

Она коротко вздохнула через стиснутые зубы.

— Ты меня поняла?

— Да. А мне нужно рассказать тебе?

— Говорить мне об этом? — улыбнулся ей. — Только если спрошу.

— Завтра?

— Я не скажу. Может быть, спрошу тебя об этом завтра. Может быть, через неделю. Может быть, не задам этот вопрос в течение года. Но ты должна делать и ждать. И… если вдруг я захочу узнать, ты в красках распишешь мне каждую свою эмоцию. Впитывай их в себя…

— Х-х-хорошо…

— Дальше, — напомнил о теме. — Ты терлась об это тупое ничтожество.

— Мне стыдно!

Я сдавил ее щеки.

— Я не спрашиваю, стыдно тебе или нет. Я спросил, как ты это сделала и почему не довела до конца, почему рядом со смазливым пареньком и под алко твоя щелочка не выдавила из себя ни одной скупой капельки влаги?

— Он не ты. Не ты! — повысила голос. — Мне было противно. Мерзко. Когда все двинулось в сторону активных действий, становилось все гаже и гаже. Я заставляла себя терпеть и… И даже пыталась представить тебя на его месте. Это было ужасно. Никак не получалось. Никак… — едва не расплакалась. — Я бы хотела, но не смогла.

— Ты целовалась с ним?

— Д-да.

— Он напустил своих слюней тебе в рот. У тебя очень грязный рот сейчас, Ясмин. Придется это тоже исправить!

Пальцы, все еще хозяйничающие у нее между ножек, снова тронули сокровенную точку. Клитор чувственно разбух от моих касаний…

Не выдержав, я снова укусил ее за шею, впился в кожу, сжимая зубами, пока не услышал протестующий писк.

Новый багровый след с отметиной…

— Везде воняешь. Придется тебя хорошенько выдраить.

“И выдрать” — шепотом в мыслях.

— Набери ванну.

Ясмин закивала.

— Большую.

Ее дыхание сбилось, в глазах промелькнул вопрос с робкой надеждой.

— Для двоих.

Глава 20

Ясмин

От волнения я едва устояла на ногах.

Для двоих?

Перед глазами расплылось лицо Леонида, стены закачались.

— Ты меня поняла?

— Да.

— Иди, — отпустил кивком.

— Хорошо, а ты…

Леонид сощурился, остался стоять на месте.

— Я за тобой. Но прежде мне нужно кое-что взять.

Презервативы?

Я чуть не выпалила это вслух, но во рту совсем пересохло. Горло гудит, голос, наверное, будет совсем чужим.

Пожалуй, нужно сделать, что он скажет. Я двинулась в сторону ванной.

— Ясмин, стой.

Я замерла у двери.

— Ты знаешь, какую ванну я люблю? — поинтересовался супруг. — Температура воды, режим, нужно ли добавить пену или нет? Приглушить свет или оставить его ярким?

Ого…

Я и не подумала. Ванна с горячей водой — и все. Ничего больше.

— Это целое мероприятие?

— Разумеется. Как и все, что тебя окружает.

Ах да. Эта его правильность, привычки… Боже, ну откуда мне знать, как он любит? Он же меня не приглашал.

— Я искренне считала, что ты любишь ходить в душ. Ты часто его принимаешь.

— Да. Я очень люблю ходить в душ, когда нахожусь в этой квартире, с тобой, — кивнул.

В глазах мужа полыхнуло что-то, как будто кто-то показал мне язык, и он был огненным. Ох, вот это да… Меня так ведет только от предвкушения, между бедер мокрое все. А что же будет дальше? Боюсь представить!

— Слушай хорошенько, Ясмин…