Читаем Пороки моего мужа полностью

Пороки моего мужа

А я… Я блять уже настроился разворотить ее целку, разъебать к чертям! Выдрать хорошенько… И пусть не все, что крутится в моей голове, можно осуществить с ней, но хотя бы часть жажды будет утолена.

Так я считал…

Убежала?

Клянусь, если она закрылась, то я просто выломаю дверь.

Толкнул — нет, не заперлась, но сердито посмотрела в мою сторону.

— Это женская спальня. Выйди.

Мы схлестнулись взглядами.

На щеках Ясмин разгорелся румянец.

Невинная, порочная… Искусительница. Взломщица душ.

Сама того не зная, запускала в мое безумие свои изящные руки по локоть и наводила там беспорядок, поднимала со дна всю муть.

Ее разгневанный взгляд и надутые губки…

О, внутри как будто взорвалась бомба. Я уже видел эти губки на своем члене, грубо имел нежный ротик, ловил хрипы, стоны, размазывал по подбородку обильную слюну и драл ее до самой глотки — мысленно.

— Выйди.

— Нет.

Закрыл дверь.

Ловушка захлопнулась.

Инстинкты вытеснили все мысли…

Глава 23

Леонид

— Что ты делаешь? Ты… Уходи! — забилась у меня в руках.

Подо мной. Такая горячая, жаркая, страстная.

Нежная и вызывающая одновременно.

Рванул сорочку. Звук разорванной ткани только подстегнул мои желания. Еще ее очень удобно было обмотать и обездвижить, перевернуть девчонку, поставив в позу собачки.

— Ты без трусиков. Почему ты до сих пор без трусиков, Ясмин? — звонко шлепнул по ее обнаженной плоти.

Сгреб пальцами крепкую попку, превратив хват в болезненный щипок.

— Аааа… Уходи! К шлюхам своим иди! — ругнулась.

— Но ты же хочешь. Хочешь и провоцируешь. Тебе терпения не хватает, да?

— Не провоцирую! — начала вырываться довольно энергично.

Потом и совсем вонзила зубы в мою кисть, чуть выше запястья. До крови укусила, моя мелкая.

— Провоцируешь! — отвесил еще один шлепок.

Пальцы с хлопком опустились на нежнейшие половые губки, сухие и припухшие от жестких касаний.

— Дверь не заперта. В прошлый раз, ты меня видеть не хотела и даже комод подвинула. Сейчас лежишь. Дверь открыта. Ты без трусов. На трах нарываешься. Член манит?

Перехватив жестче, вдавил Ясмин в кровать, приставив распухший, каменный член к ее тугой щелочке, надавил. Она запищала и снова попыталась укусить.

— Хочу, чтобы снова текла. Хочу, чтобы текла…

— Обойдешься. Пусть твои шлюхи на тебя текут, а я не стану. Больше… Никогда! — выкрикнула. — Ты мне такой не нравишься!

— Не нравлюсь… — укусил за плечо, поцеловал, снова укусил.

Сжав пальцами член под уздечкой, начал водить по дырочке.

— Твоя щелочка думает иначе. Смазка покапала. Тебя заводит.

— Ммм… Ууууу… Нет.

— Заводит.

Тело сотрясало от приливов. Один за другим.

В голове просто хаос.

Рвало на части хочу и должен. Еще много я не должен делать, но делаю, делаю, и мне одуряюще сладко.

— Хочешь… — толкнулся головкой в ее текущую от предвкушения дырочку.

Едва не кончил, вынул, хрипя. Легкие стали крошечными. Воздуха не хватало.

Вынул и… приставил ствол к другой дырочке, еще более узкой, сжавшейся от страха.

— Ты что творишь?

— Беру…

Начал давить.

— Ты хотела узнать. Вот пожалуйста. “Хочу знать. Все. Я хочу знать все!” — передразнил. — Все еще хочешь? Хочешь, Ясмин? “Почему ты ходишь к ним, а не ко мне? Что они тебе дают?” Вот это дают. Тупо выебать все свои дырки. От пизды до жопы и обратно.

Она застыла, а потом взвизгнула:

— Ты поклялся, что не причинишь мне вреда! На крови поклялся.

Меня ошпарило. Пожалуй, даже сильнее, чем всем.

В груди будто лопнуло что-то. Связь между разумом и сердцем потеряна. Осталась только похоть, бьющаяся на самом конце, с потребностью просто толкаться, двигаться, брать без оглядки.

— Ты поклялся!

С трудом услышал эти слова и застыл. Ясмин всхлипывала.

Тело прошило огненной судорогой, а нутро заледенело.

Что я творил?

Хрип. Сердце на разрыв. Это самое жуткое. Как в одном из кошмаров. Я беру все, что хочу, без торомозов, она просит меня остановиться, и когда отпускает раж, я понимаю, что стало слишком поздно… Для всего.

Я застыл. Похоть и желания все еще при мне, но тяжелые, как груз, который всегда при мне. Как камень за пазухой, сейчас он начал весить не меньше тонны.

Застыл. Пот лился градом. Прокушенная рука ныла. Член пульсировал.

Прислонился лбом к мокрой спине Ясмин.

Такая тонкая.

Меня снова прошило насквозь кошмарным видением.

Остановиться — самое верное сейчас.

Хватило сил притормозить в самый последний момент, но двигаться я не мог.

Ясмин осторожно шевельнулась и двинулась в сторону. Я повалился на ее кровать спиной, тяжело дыша. Закрыл глаза.

Сейчас сбежит. Струхнет в сторону…

Она встрепенулась.

Легкий топот. Умчалась…

Вот и все.

Все?