Порождение Тени (ЛП)

— Я не говорил, что это предмет. Это нечто, что очень давно было у меня украдено. Ты узнаешь это, когда увидишь и будет подходящее время.

Не сдержавшись, Кейл хмыкнул.

— Кто-то что-то украл у бога воров?

— Видишь! У тебя всё-таки есть чувство юмора. Я знал.

— Кто это украл? — спросил Кейл, и ему в голову тут же пришёл ответ. — Кессон Рел?

Улыбка Маска исчезла. Он кивнул.

— Кессон Рел. Разочаровавающее создание. Весьма разочаровывающее.

— Почему я должен это делать?

— Неужели мне нужно объяснять? Ты должен это сделать, потому что ты не можешь иначе. Два и два будет четыре и всё в таком духе.

Кейл обдумал это.

— Тогда ты тоже должен будешь сделать кое-что для меня.

— Я уже подарил тебе удовлетворение от возможности меня ударить.

— Мне нужно ещё-кое что, — ответил Кейл.

— Ты слишком долго жил среди сембийцев, — вздохнул Маск. — Торгуешься даже с собственным богом.

Кейл ждал. Маск взмахом дал ему знак продолжать.

— Скажи мне, где находится Магадон, — попросил он.

Маск улыбнулся, и Эревис заметил злорадство в этой улыбке.

— Если я скажу тебе, ты не сможешь его спасти, а другие — множество других — будут страдать и погибать. Всё равно сказать? Если нет… — он улыбнулся, — думаю, ты узнаешь это в своё время. Но до тех пор Магадон будет страдать.

Кейл посмотрел в лицо Маска.

— Ты ублюдок.

— Да, — ответил тот, поклонившись. — И куда больший, чем ты думаешь. Но по другим причинам. Так мне сказать тебе, где Магадон?

Кейл обдумал это предложение, но отрицательно покачал головой. Магадон не хотел бы, чтоб из-за него страдали другие.

— Нет, — сказал он.

— Ты по-прежнему должен дать мне слово, — ответил Маск.

— Даю, — отсутствующе сказал Кейл.

Маск кивнул.

— Тогда скажу тебе вот что — бесплатно: судьба Магадона связана с судьбой Сембии. Возвращайся в Штормовой Предел и помоги Ускевренам, как собирался. В конце концов всё это приведёт к Магадону, хотя, возможно, результат тебе не понравится.

Кейл промолчал.

— Значит, решено, — удовлетворённо сказал Маск.

Кейла поразил тот факт, что он только что торговался с богом, как будто тот был простым уличным торговцем. Маск оказался совсем не таким, как он ожидал. Он казался большим, чем просто бог. Кейл чуть не сказал об этом вслух, но вовремя передумал.

Маск ухмыльнулся и похлопал себя по макушке.

— Я знаю, о чём ты думаешь, Эревис. Но это — всего лишь плоть, всего лишь одна из… масок, которые я надеваю, когда хожу среди смертных. Вот, взгляни, что за ней.

Маск широко развёл руки, снял с себя плоть и обнажил свою божественность.

Кейл посмотрел в вечность. Он видел, но не мог охватить сознание, простиравшееся к самому началу времён. Эревис потерялся в нём. Он не мог дышать. Ноги ослабели. Он падал, падал…

Маск вернул себе плоть.

— Теперь ты знаешь.

Кейл судорожно пытался вдохнуть. Усилием воли он заставил себя устоять на ногах, хотя переулок кружился вокруг него. Благоговение вернулось, но Кейл отказывался — отказывался склониться перед своим богом.

Тот улыбнулся.

— Такой упрямый и гордый. Знаешь, я ведь выбрал тебя именно поэтому. По этой… и некоторым другим причинам.

Голос Маска раздавался откуда-то издалека. Кейл боялся, что теряет сознание.

— Через несколько часов всё это начнёт забываться. Ты будешь твердить себе, что это просто сон, трюк или видение. Может быть, так и есть. Но ты пообещал. И когда события начнут стремительно разворачиваться, помни, что не я — причина всему этому. Другие несут ответственность. Я всего лишь вожусь на границах, отвечая неизбежности. Сейчас ты не сможешь понять, но в будущем всё прояснится.

Кейла вырвало. Рвота продолжалась, пока не опустел живот. Когда Эревис поднял взгляд, Маска уже не было.

Он сплюнул, чтобы очистить рот, и снова опёрся о стену.

Потребовалось некоторое время, чтобы голова и желудок успокоились. На земле что-то сверкнуло; брошенные им пятизвездники. Разве Маск не забрал их с собой?

Ему требовалось время подумать. В голове всё смешалось. Он только что говорил с богом и глядел в раскрытое лицо божественности.

Не так ли?

Он смотрел на монеты, ни в чём не уверенный. Наконец, Кейл оставил их лежать, где лежали, и вышел из переулка.

Тени укрыли его, и Кейл нашёл утешение в их объятиях. Он шёл по улице в тишине. Слова повелителя теней остались в его памяти, невесомые, будто обрывки сна, тяжёлые, как морской якорь. В словах Маска Кейл почувствовал тот же фатализм, что услышал когда-то в пророчествах Сефриса, но отказался поддаваться ему. Может быть, Эревис и не сможет изменить того, что грядёт, но он всё равно будет драться, как дьявол. Такой уж он есть.

Эта решимость заставила его сосредоточиться.

Уличные фонари с тускло горевшими углями усеивали широкий, вымощенный камнем проспект. Пламя колыхалось и танцевало под просолённым, дующим с гавани поздним осенним ветром. Вдоль улицы стояли кирпичные склады и деревянные хранилища, громоздясь друг на друга — двери заперты, в окнах темнота. На скотных дворах мычали и фыркали животные. На мостовой стояли несколько брошенных телег и фургонов.