Порождения ехиднины

- Вы оба... - непроизнесенное "болван" зависает в воздухе. Он ошибся. Доктор Камински - очень тактичная женщина.

Паула наклоняется вперед - и переключает канал на громкую связь.

Они слушают дыхание, сдавленный клекот, хрип, вопросы. Втягиваются в ритм.

- Я не понимаю... - Паула, вжимается в него, кажется, не различая, где плечо, а где кресло. - Я не понимаю, почему он отказывается звонить. Франческо в безопасности. Никто не дал бы ему выйти из здания - даже если бы он здесь был. Звонок бы засекли - и нашли Антонио. Я не понимаю.

- Вы мать, а я знаю Антонио только по досье, - Камински смотрит так, словно грозит обрушиться всей своей штормовой мощью. - Соберитесь и думайте!

- Он мог бы так повести себя... если бы считал, что Франческо грозит настоящая опасность. Он очень привязан к братьям, но к среднему - особенно. И я бы подумала, что он может бояться за... Доктора Моро, если бы все это не происходило так долго.

Сейчас, когда Паула решает задачу, она может говорить. Оценивать вероятности. Делать выводы. Сейчас, если она и сопереживает, со-чувствует кому-то, то этот кто-то - доктор Камински, человек, делающий важную, нужную работу.

- Спасибо, - кивает Камински, отключает звук, закрывает глаза.

Сидит неподвижно, словно в медитации, дышит едва-едва. Минуты три-четыре, не меньше. Запускает руки в волосы, поверх дужки здоровенных наушников, тянет себя за пряди, словно пытается поднять в воздух.

Рауль чувствует гулкий, объемный, слишком быстрый пульс в собственной груди. Справа. Не его сердце, но два комплекта ребер так притиснуты друг к другу, что чужое сердцебиение ощущается как свое. Паула молчит. Никаких лишних вопросов, губы сжаты до синевы.

Компьютер взрывается коротким тонким писком, Камински открывает глаза, смотрит в монитор.

- Кажется, это он. Семьдесят из ста. - На противоположной стене вспыхивает проектор.

Эмблема Винландского бюро расследований. Альбийский текст, несколько ярких снимков, бытовых и официальных. По фото веселого длиннолицего человека в рубашке и шортах, окруженного детьми, по его же фото на правах, по очень удачному, но любительскому портрету бегают цветные линии сканирующей программы. Потом изображения сплющиваются, рядом возникает фоторобот.

Рауль сказал бы, что это не семьдесят из ста. Что это - девяносто.

Доктор Камински выстреливает в воздух что-то непроизносимое из одних шипящих. Ченсто... что?

- Чем они думали? Какой половиной задницы? - шипит Камински. - Половиной! Целая задница и то умнее...

Оборачивается к слушателям.

- Он заводил с детишками разговоры об эволюции, о прогрессе, о качественном скачке. Придумывал упражнения для развития. Дети в нем души не чаяли. И эти ублюдки в приходском совете решили, что он педофил. И начали травлю... А городок маленький.

- Это он, - говорит Паула. - Я видела запись с барменом.

- Мне не хватает данных для анализа, - качает головой Камински. - Бывают совпадения. У него слишком неявный акцент и он слишком мало говорит, и только на здешнем наречии. Если он с острова - то это разные лю... - Самое длинное объяснение за авторством доктора Камински за последние пятнадцать минут прерывается радостным воплем доктора Камински же. - Есть! Есть!!! Вот!.. Микрофон отключи!.. - далее скрежет и шипение. И как славяне произносят эту свою брань?!

Шлепок, еще шлепок, стук, какие-то невнятные звуки, потом громкое, надсадное "The right poxy damn time to pass frigging out! Holy crap!". Камински повторяет запись. Винландский северный выговор узнает и младенец.

Паула дергается, как от удара. Руки сцеплены до синевы.

- Потерял сознание, - говорит Камински. - Или догадался притвориться. Молодец. Нам нужен второй мальчик. Как можно скорее. Нет, - машет она рукой, не оглядываясь. - На связи нужен. И к нему - какой-то толковый взрослый. У вас там есть толковые взрослые? Сейчас, - почти поет мегера и фурия, - мы ему устроим сладкую жизнь и исполнение желаний. И эволюционный скачок.

- Как? - спрашивает Паула.

- Синьора да Монтефельтро, нам надо, чтобы ваш сын позвонил в этот дом. Оттуда, где находится. Но не только позвонил - еще и сыграл определенную роль. Вы должны будете его проинструктировать. Максим, дай картинку, - это уже в микрофон. - Какая там дверь? О-отлично! Активизируйтесь там. Рауль - давайте связь с вашей богадельней, откопайте мне мальчика.... и лучше поговорите с ним сами. Он должен сказать примерно вот что: "Мистер Голдинг, откройте, пожалуйста, дверь. Я пришел, как вы с Антонио просили." И звучать он должен... слегка растерянно. Объясните ему, как можете, прогоните это с ним. Я должна быть уверена, что он все сделает, как надо.

- Сейчас я все сделаю, - Рауль поднимается.

В школе есть чудесный парень Пелагио, точнее - законченная зараза, которую только подпусти к компьютеру, и он что-нибудь да вытворит. Отключит свет в Африке или заставит банкоматы в Винланде выкинуть всю наличность. Большой затейник - и для него организовать многосторонний сеанс связи только развлечение. Он еще под это дело параллельно пошутит, не отвлекаясь от основного занятия.