Порожденная Грехом (2)

Я шел в нескольких шагах позади, внимательно наблюдая за окружающими. Я почувствовал тошнотворное удовлетворение, когда некоторые люди испуганно отступали. Я для них как дикий зверь, необузданный, не подчиняющийся их правилам. Они боялись Луку Витиелло, потому что знали, на что он способен. Они боялись меня, потому что не имели понятия, на что я способен. Страх перед неизвестностью был прекрасен, если его правильно использовать.

Марселла взяла бокал шампанского с подноса, который ей предложил один из официантов, но я покачал головой, не любитель этого шипучего напитка. Я действительно хотел пива. Как только Марселла остановилась, к ней подошла пара лет пятидесяти. Марселла заметно напряглась, но я сомневался, что кто-то, кроме меня, заметил это. Она сохраняла приятное выражение лица и кивнула им в знак приветствия.

— Марселла, я так рада видеть тебя здоровой душой и телом после ужасов последних нескольких месяцев, — сказала женщина, и это прозвучало неискренне.

Марселла, должно быть, тоже это услышала, но продолжила профессионально беседовать.

— Джованни очень беспокоился о тебе, — сказал мужчина, и мое внимание усилилось.

Значит, это родители бывшего Марселлы. Я быстро осмотрел зал, стараясь не обращать внимания на любопытные и враждебные взгляды гостей. Наконец, я заметил мужчину, которого до сих пор видел только на фотографиях. Он стоял рядом с буфетом, разговаривая с другим мужчиной, но его взгляд был устремлен на меня. Он сузил глаза, поймав мой взгляд.

Я поднял брови. Он думал, что его взгляд меня запугает?

— Я захвачу тарелку с едой. Может, мне принести что-нибудь для тебя?

Марселла покачала головой.

— Я поем чуть позже.

Я кивнул и пересек зал в направлении буфета и Джованни. Он замер, поняв, что я направляюсь в его сторону. Его спутник тоже выглядел готовым наставить на меня пистолет. Конечно, теперь мы привлекли внимание Луки, а вскоре, вероятно, и всех остальных. Все ждали сцены, которая попадет в заголовки газет. Я определенно не стал бы ее причиной.

Я взял тарелку и наполнил ее крошечными кусочками еды, которые были украшены так, что стало почти грустно их поглощать. Я улыбнулся Джованни.

— Ты выбрал правильное место.

Я поднял за него тост кусочком креветки.

Ему потребовалось мгновение, чтобы собраться с мыслями.

— А ты нет, — ответил он, выпрямляясь и выглядя более уверенным теперь, когда внимание половины зала было приковано к нам.

Он думал, что это защитит его? Я и раньше надирал людям задницы в более неловких ситуациях.

— Ох, у меня склонность к неправильному выбору, — ответил я, мой голос стал жестче, чем раньше. — Но я принял одно идеальное решение.

Я пристально посмотрел на Марселлу, которая смотрела в мою сторону. Я видел ее замешательство и беспокойство из-за моего разговора с ее бывшим.

— Марселла скоро поймет, что ты неверный вариант, Уайт. Ей нужен мужчина с хорошими манерами, тот, кто не опозорит ее на публике.

— Больше всего ей нужен мужчина, который не побоится показать ей, как он ее ценит, даже если это означает разозлить Луку Витиелло.

Намек на смущение пересек лицо Джованни.

— Если люди узнают, что она с тобой, она будет уничтожена.

— Ты ничего не знаешь о Марселле, если думаешь, что что-то или кто-то может погубить эту девушку. — я съел еще одну креветку, прежде чем поставил тарелку. — И еще, не приближайся к Марселле, если знаешь, что для тебя хорошо. Она больше не твоя.

Она моя. Мои глаза сказали то, что я еще не мог произнести вслух.

Я кивнул ему и Луке через весь зал, прежде чем вновь подойти к Марселле, которая выглядела так, будто ее нужно спасать от родителей Джованни.

— Пожалуйста, извините нас. Нам нужно кое-что обсудить, — сказала она и, прежде чем кто-либо успел возразить, пригласила меня пройти в бар.

Мы расположились у барной стойки, и Марселла заказала для себя Космополитен, очевидно, нуждаясь в чем-то более крепком, чем игристое вино. Я взял для себя виски, что вызвало у нее быструю ухмылку, которую она быстро скрыла, чтобы никто не понял, что она не так безэмоциональна, как ей нравится притворяться.

— Что? — спросил я, сделав глоток из стакана.

— Ни один из моих других телохранителей никогда не стал бы пить на работе.

— Я не совсем твой телохранитель, — тихо сказал я.

Встреча с Джованни заставила меня еще больше возмутиться этой шарадой. Я хотел заявить о Марселле как о своей на глазах у всех.

— Тогда кто ты?

Она подошла ближе, в ее глазах появился почти вызывающий блеск. Я почувствовал, как взгляды половины людей в зале устремились на нас, даже тех немногих, кто раньше не обращал на нас никакого внимания.

— Твой благородный слуга, Белоснежка, — сказал я с язвительной улыбкой и сделал еще один глоток.

Сейчас я смотрел только на девушку передо мной и на то, как она смотрела на меня, словно считала меня своим в той же степени, в какой я считал ее своей.

Она покачала головой, делая еще один шаг ближе.

— Больше.

— Я больше, или ты хочешь большего? — спросил я.