Порридж и полента

Тэсс отлично поняла смысл этого грязного выражения. В одну секунду в ней воспламенилась вся ее национальная гордость, и она влепила Пьетро такую оплеуху, что он на секунду застыл на месте без движения. Затем, позабыв обо всех правилах обращения с девушкой, он собрался было задать англичанке такую взбучку, что Кони не выдержал и бросился на помощь, чтобы не случилось непоправимого. Но он не успел вмешаться. После нескольких приемов и полученных ударов лифтер, словно щепка, взлетел в воздух и оказался в воде. Находившиеся в это время на воде восторженные моряки вначале долго аплодировали Тэсс и лишь затем выловили ее побежденного соперника.

Кони потихоньку вернулся в комиссариат, чтобы составить шефу восторженный рапорт об умелых действиях по самообороне и решительности мисс Джиллингхем, но Прицци, сославшись на смертельную усталость, уже успел вернуться домой, приказав не беспокоить его, кроме случая крайней необходимости.

Элеонора была удивлена столь ранним возвращением мужа домой. Убедившись в том, что он не болен, она стала ломать себе голову над причиной столь необычного явления. На секунду ее озарила надежда, что муж пригласит ее в какой-нибудь ресторан, но эти иллюзии полностью развеялись после того, как он переоделся в домашнюю одежду. Она чувствовала, что супруга тревожат какие-то серьезные мысли, и злилась из-за того, что он не хотел ими поделиться. Наконец, она не выдержала.

– Массимо! Скажи же наконец что с тобой?

– Да ничего…

– Я всегда чувствовала, когда ты говорил мне неправду. Массимо, и сейчас ты что-то от меня скрываешь!

– Уверяю тебя, ты ошибаешься…

Она сделал вид, что ей это безразлично.

– Ладно! Если ты мне не доверяешь…

– Ты же знаешь, что это не так, Нора мио… Ма ке! Зачем тебе отягощаться моими заботами, а?

– Вдвоем нам легче будет их вынести!

Побежденный этим аргументом, он сознался:

– Мне звонили из Генуи…

– Да?

Она хорошо знала, что это означало.

– И что же?

– Они не очень довольны,– вздохнул Массимо.

– Тобой?

– Да, мной, поскольку расследование поручено мне.

– И что же они ставят тебе в упрек?

– То, что я занимаюсь сразу двумя делами и не могу ни с одним из них справиться.

– Если бы им пришлось побывать на твоем месте…

– К сожалению, этого никогда не случится.

Элеонора молча приготовила аперитивы и, подав один из стаканов Прицци, заявила:

– Массимо, мне тоже трудно поверить в то, что ты не сумеешь разобраться в этом деле, не сможешь достичь цели! Ты достоин большего!

– Ма ке! Здесь сам черт ногу сломит!

– Но ведь ты же не в первый раз занимаешься делом о наркотиках!

– Мы следим за всеми подозрительными субъектами, у меня есть осведомители в "Ла Каза Гранде", и у меня есть свои люди практически во всех гостиницах. Город буквально наводнен осведомителями, которые сообщают мне о том, что наркотики распространяются по всей Италии именно из нашего города. Все, кто перевозил наркотики и кого нам удалось задержать и заставить говорить, единогласно утверждают: наркотики поступают отсюда!

– А что, если бы ты, по крайней мере, распутал дело с убийством этой девчонки?

– Думаю, что это мне удастся намного лучше… Я уверен в том, что ее убил кто-то из "Ла Каза Гранде", и обязательно доберусь до пего!

– Будем надеяться…

– Ну знаешь, если ты тоже начнешь во мне сомневаться!…

На следующее утро Массимо Прицци пришел в комиссариат, исполненный решимости ускорить ход дела, и вызвал Кони.

– Вчера днем со мной довольно жестко говорили из Генуи, инспектор. Они там хотят видеть результаты расследования, иначе нам с вами придется распрощаться с мыслью о повышении по службе. Итак, хватит топтаться на месте, вперед! Начнем с раскрытия дела о смерти Джозефины – оно попроще, а потом перейдем к наркотикам. Поехали!

– Куда?

– В "Ла Каза Гранде". Только там и больше нигде мы сможем в самое короткое время решить эту головоломку.

Когда комиссар по прибытии в гостиницу объявил о том, что ему нужно побеседовать с Пампарато, старший администратор оказался далеко не в восхищении от этой мысли: это был как раз тот день, когда шеф-повар готовил свой знаменитый паштет и при этом совершенно не допускал, чтобы его отвлекали от этого важного занятия.

– В самом деле? Ма ке! Ну, это мы еще посмотрим!

В сопровождении Кони Массимо вошел на кухню. Едва только он переступил через порог, как дикий рев на какую-то долю секунды пригвоздил его к месту:

– Вон!

Не обращая никакого внимания на этот приказ, комиссар присел на табурет, а инспектор встал рядом с ним. К непрошенным гостям уже спешил Людовико:

– Когда я готовлю мой паштет, на кухне не должно быть никого из посторонних! Немедленно выйдите отсюда!

Прицци посмотрел снизу вверх на Кони.

– Вы слышали, что сказал этот грубиян, Кони?

– Слышал, шеф. Должно быть, он не знает, что с утра до вечера полиция повсюду у себя дома!

– Только не на моей кухне! Я не хочу, чтобы у меня украли секрет моего паштета!

– А теперь, когда вы закончили паясничать, послушайте то, что я вам скажу,– спокойным голосом произнес Массимо.

– Нет, я занят паштетом!