Порт-Артур. Том 2

– Нет уж, пожалуйста, Варю сюда не вмешивайте.

Опять будет реветь в три ручья, – запротестовал Звонарев.

– Она способна на это? – удивился Борейко.

– Представь себе, и даже очень!

– Значит, быть тебе за ней замужем, – хлопнул поручик по спине Звонарева.

Блохин захохотал, почтительно закрыв рот рукой.

– Пошли домой, на Залитерную, – обернулся к солдату Звонарев, и они зашагали по разбитой и скользкой от дождя дороге.

После штурма наступило затишье. Японцы, потеряв пятнадцать тысяч человек и добившись лишь незначительных успехов, усиленно занялись траншейными работами, проводя все новые и новые параллели в непосредственной близости от русских. Одновременно из Японии шли большие пополнения, которые надо было обучать тактике осадной войны. Артурцы, в свою очередь, использовали затишье на фронте для исправления нанесенных фортам и укреплениям повреждений и создания тыловых линий обороны. Как и прежде, всеми работами руководил Кондратенко, а Стессель и Смирнов отсиживались в своих штабах, ведя между собой бумажную войну из-за всякого пустяка.

Звонарев продолжал пребывать на Залитерной, отдыхая после пережитых треволнений. Борейко умудрился организовать на батарее литеры Б, в непосредственной близости японцев, лабораторию по изготовлению ручных гранат и одновременно мастерил пушку для стрельбы минами. По мере сил Звонарев помогал ему.

Стоял серый, уже по-зимнему холодный день. Временами срывался снег. В офицерском блиндаже наталитерной было сыро, дымно и неуютно Звонарев мерз, был голоден и поэтому зол. Варины обеды все больше оскудевали, а с ними тощал и прапорщик. Девушка тоже сильно похудела. На осажденную крепость вплотную надвигался голод, но осаде не было видно конца.

Вошедший в блиндаж Ярцев принес несколько приказов и распоряжений, полученных из Управления артиллерии.

Звонареву бросилась в глаза длиннейшая записка Фока «О пределе обороны каждой крепости», взяв ее, прапорщик с удивлением стал читать:

«Осажденную крепость можно сравнить с организмом, пораженным гангреной. Как организм рано или поздно должен погибнуть, так равно и крепость должна пасть. Это должны знать и всегда помнить доктор и комендант. Конечно, никто не мешает им верить в чудо, но их на войне не бывает. Гангрена поражает организм с конечностей, – доктор должен своевременно их удалить; так и крепость теряет прежде всего свои передовые форты, – и комендант должен своевременно их очистить, дабы вовремя уйти из-под удара. Доктор постепенно отделяет пораженные органы; комендант же постепенно оставляет периферию и уводит войска в цитадель. Ни один доктор не станет вновь приобщать к организму удаленный орган, – так и комендант не должен пытаться вернуть утраченные форты и укрепления, ибо это ни – когда не может увенчаться успехом и поведет только к напрасным жертвам. Доктору, для того чтобы удалить больной орган, нужны ассистенты, – так и коменданту нужны надежные помощники, чтобы выполнять его приказания об очистке фортов и укреплений».

Дальше Звонарев не стал читать. Ему стало ясно, что Фок, с благословения Стесселя, предлагает постепенно сдать Артур японцам. Взволнованный, он позвонил Борейко на батарею литеры Б.

– Ты читал записку Фока? – спросил он. – Что ты о ней думаешь?

– Думаю, что Фок подготовляет изменническую сдачу крепости.

– Чем все это кончится?

– Совместным парадным обедом Стесселя и Ноги в Артуре, если только Кондратенко решительно не вмешается и не арестует этих предателей. Я готов со своей ротой оказать ему в этом полное содействие.

– Сомневаюсь, чтобы он осмелился на такие решительные шаги, это не в его характере.

– Сообща уговорим. Одним словом, сейчас осаждают Артур сразу три генерала: Ноги с фронта и Фок со Стесселем изнутри… Кстати, еще новость: Вамензон назначен начальником артиллерии нашего сектора и собирается сегодня посетить «литербу».

– Я далеко не в восторге от этого известия…

– Да… следует ожидать всяких пакостей. Прикажи на батарее и около кухни все привести в порядок, да и Харитине вели куда-нибудь на время исчезнуть.

Едва прапорщик успел отдать необходимые распоряжения, как Вамензон уже подъехал в экипаже и направился к батарее. Звонарев встретил его рапортом. Сухо поздоровавшись, капитан прежде всего справился, есть ли на батарее икона и у всех ли солдат имеются нательные кресты. Удивленный этим вопросом, прапорщик сообщил, что иконы нет, а нательными крестами он совсем не интересовался.

– Вы, очевидно, к сожалению, не религиозны? Православный воин прежде всего должен быть глубоко верующим. Только тогда, с помощью божьей, он может надеяться на победу, – поучал Вамензон, неторопливо идя вдоль батареи.

– Помимо веры, нужны еще снаряды, патроны и продовольствие, а их-то у нас как раз не хватает.

– Вы, оказывается, настоящий крамольник, – даже остановился от возмущения капитан.