Портал Теней

Теперь она улыбнулась без натуги.

Подул ветерок. Озорной Дождь под звон колокольчиков подняла дочь. Я ожидал, что ребенок надуется и станет лить слезы, но этого не случилось.

Девочка взглянула на Гурдлифа так, будто раздумывала, выйти за него замуж или убить.

Мне это показалось милым. Гурдлифу – жутким. Озорной Дождь притворилась, будто ничего не заметила.

– Милая, будь осторожнее, здесь больше людей, чем дома, – закончила наставления Взятая.

Светлячок раскачивалась, закинув руку за голову. Расстроенная и сконфуженная, она не смотрела матери в глаза. Просто кивнула.

Озорной Дождь обратила внимание на Гурдлифа:

– Гурдлиф Баюн?

– Да, сударыня.

Откуда она знает его имя? С той поры, когда жила в храме? Он ведь тоже из храмового приюта.

Мальчишка еще не понял, что Озорной Дождь – бывшая Тидэс Эльба, пусть и сильно изменившаяся.

– Гурдлиф, прости мою дочь.

– Сударыня, я не в обиде. Она всего лишь ребенок.

– Верно. Учитывая это, а также то, что она попала в незнакомое место, могу я попросить тебя об услуге?

– Ну… – неуверенно протянул Гурдлиф. Он был убежден, что взрослые всегда хотят от него больше, чем он может дать. – Пожалуй, – без энтузиазма произнес мальчик.

– Пригляди за моими детьми. Чтобы они не угодили в колодец и не свалились с крыши, решив полетать. Они непривычны к улице.

– Ну… да? – Он посмотрел на меня.

Я ответил:

– Хорошая мысль. Не позволяй им покидать лагерь.

Вздох. Сунув пальцы за ремень, Гурдлиф отправился вслед за Благословенной Баку. Та уже успела отбежать на небольшое расстояние, но остановилась подождать.

Ненаглядного Шина было не видно.

Когда Гурдлиф со Светлячком удалились, Озорной Дождь сказала:

– Думаю, им будет полезно пообщаться со сверстником.

– Тогда ты выбрала не того парня. Гурдлиф считает, что ему двадцать пять.

– Значит, и ему будет полезно с ними пообщаться. Что ж, веди меня, летописец. И поддержи, если я вдруг упаду без сил.

Ее голос действительно звучал мертвецки устало.

Озорной Дождь решила расположиться в оружейной, и мы поставили там несколько коек. Оружейники не обрадовались. Взятая обещала не мешать им в рабочие часы, но работы у них был непочатый край. Время, выделенное на подготовку к походу, стремительно сокращалось.

По вопросам строительства со мной не советовались. Я узнавал куда больше подробностей в «Темной лошадке», чем работая в лагере. Наши интенданты без труда раздобыли необходимые материалы. Бюджет Взятой казался неограниченным, но Старик твердо намеревался добраться до его границ.

Проект все расширялся. Озорной Дождь получит в свое распоряжение настоящий дворец – первое не целиком глинобитное здание в лагере.

– Одноглазый хочет запустить лапу в сундук Взятой, – сообщил Гоблин. – Вот только придумает, как свалить это на Шепот или Дохломуха.

– Он правда такой дурак? – спросил я.

Жаболицый старик Гоблин пожал плечами:

– Тупость Одноглазого не знает пределов. А в Алоэ она только ширится. Это чистый, правильный город. Относительно.

– Относительно.

Одноглазый одну за другой изобретал все более отчаянные аферы, совсем не заботясь о собственной шкуре.

Гоблин тоже был на такое способен, но ему хватало благоразумия не совать голову в пасть льву – что, впрочем, куда безопаснее, чем попытка обокрасть кого-нибудь из Взятых.

Гоблин объяснил:

– Одноглазый считает, что она по молодости наивна. Говорит, раз уж мы старика Хромого обвели вокруг пальца…

– Да по сравнению с Хромым сам Одноглазый гением покажется. Хромой – плохо смотанный клубок эмоций и неотшлифованного, пусть и огромного, таланта к магии. Да и Госпожа нас прикрыла. – Я не стал лишний раз говорить о том, что Хромой не отвяжется от нас, пока не удовлетворит жажду мести. – Озорной Дождь неглупа, и она на хорошем счету у Госпожи. Постарайся объяснить это Одноглазому. С палкой, если понадобится.

Я согнул мизинец в тайном знаке. При первой возможности Гоблин мельком взглянул туда, куда я указывал.

В тени клубком свернулся Анко. Кот притворялся спящим, но его уши вздрагивали.

Наш разговор начался снаружи лазарета. Продолжился по дороге к плацу. В конце концов Гоблин пробормотал:

– Никогда не видел таких странных котов. Обычные за солнечными зайчиками гоняются, а этот – за тенями.

– Ты ведь понимаешь, что он на самом деле не кот?

– Конечно. Не думал, что ты тоже заметил.

В последнее время мы почти не общались. По правде говоря, с тех пор, как прилетела Озорной Дождь, я вообще мало с кем общался. Она реквизировала все мое свободное время, да и в часы приема пациентов тоже нередко присутствовала. Только в город со мной не ходила. Мне было любопытно, кого или чего она избегает.

Ее нахождение в лагере не было секретом. Скрыть это было бы невозможно. Солдаты каждый день сотнями ходили в город и обратно. У многих были подруги. Некоторые бойцы были из местных, они навещали семьи. Если Озорной Дождь от кого-то таилась, то этот кто-то также таился от нее. Никто ее не разыскивал.

Когда Взятая не ходила со мной под руку, в моей тени обязательно ошивался Анко. Или дети крутились под ногами.

– Твоя подружка, верно, боится, что ты ей изменишь, – предположил Гоблин.