Портфель капитана Румба

Да и нет у нас времени заниматься поисками специального, никому не известного острова для сокрытия капитанского клада. Сейчас, когда я дописываю это повествование, "Лакартера" стоит на якоре у скал "Акульей Челюсти" и экипаж готовит ее к плаванию в Атлантику, к берегам Западной Африки. Капитан получил известие, что в середине марта оттуда отправляется трехмачтовая шхуна "Пантера" с невольниками в трюме. Наш славный Ботончито поклялся на своей любимой пуговице изловить эту шхуну и вздернуть ее капитана, пудреного красавчика Билли Цирюльника на грота-гафеле.

Если Бог даст нам удачу в абордажной схватке, экипажу "Лакартеры" придется перейти на шхуну, оставив нашу милую славную "Лакартеру" на волю волн, потому что за долгие голы бригантина обветшала и уже не может служить как прежде. Ни продавать на дрова, ни топить в океане "Лакартеру" капитан не хочет. Он говорит, что, если кто-нибудь потом наткнется в открытом море на опустевшую бригантину, это породит новые загадки и легенды. А создавать легенды, по словам капитана, столь же приятное занятие, как собирать медные пуговицы…"

5. Догадки о дальнейшей судьбе Ботончито. – Рисунки в тетради. – Когда медь дороже золота. – Блестящие планы. – Опасения Макарони. – Страшное зрелище…

Папаша Юферс кончил читать, и все заговорили:

– Так вот оно что…

– Ясно теперь, что за пуговицы…

– Занятно, конечно…

– Понятно, почему "Лакартеру" нашли посреди океана пустую! – звонко сказал Гвоздик. – Весь экипаж с капитаном перебрался на "Пантеру", когда ее захватили. Команду с "Пантеры" наверняка высадили в шлюпки, а негров отвезли домой…

– Другое непонятно, – заметил шкипер Джордж. – Почему Ботончито оставил кресло на бригантине, если там на коже были координаты…

– Да… – папаша Юферс заскреб в затылке. – А может, его просто забыли впопыхах, или в каюте было два одинаковых кресла и по ошибке схватили не то…

– А может быть… это нарочно! – подскочил от своей догадки Гвоздик. – Ботончито хотел подсунуть людям еще одну тайну! Сам-то он и без этой кожи помнил место, где спрятан клад.

– Да зачем же он стал бы рисковать! – не поверил шкипер Джордж. – Давать шанс другим! Ведь он сам наверняка рассчитывал вернуться за кладом!

– Он рассчитывал вернуться скоро, – вздохнул папаша Юферс. – Раньше, чем кто-нибудь найдет кресло. И оторвет обивку. Да вот не получилось у него… Кстати, я никогда не слышал от моряков про шхуну "Пантера"…

– Может быть, она потонула во время шторма, а капитан спасся и потом жил на маяке, – вздохнул Гвоздик. – И всю жизнь, до последнего дня, тосковал о своем сокровище. Ведь судна-то у него уже не было… Дядя Ю, а дальше ничего не написано? Тетрадка вон какая толстая!

Но оказалось, что в одной корочке сшиты две тетради. В одной, потоньше, было жизнеописание капитана Румба, а в толстой – сделанные пером рисунки пуговиц с номерами и пояснениями, кому эти пуговицы раньше принадлежали… Все стали разглядывать рисунки, и дядюшка Юферс опять вздохнул:

– Да, у каждой пуговицы своя история. Да что нам с того? Мы-то этих историй все равно не знаем.

– Но мы знаем историю коллекции! – воскликнул Гвоздик. – И знаем историю самого капитана Румба! Это как раз то, что надо для твоей книги, дядя Ю! Целый роман получится! Пусть кто-нибудь тогда откажется напечатать!

– Гм… пожалуй, – приободрился папаша Юферс.

А король Катикали вдруг сказал удивленно:

– Сви-ваи, не понимаю! Разве славный капитан Румб не мог попросить друзей, чтобы съездили за его кожаной торбой с желтыми украшениями? Тогда он мог бы до конца дней играть этими круглыми штучками и радовать свою старость…

– А кто поплыл бы? – хмуро возразил шкипер Джордж. – Кабы это были золотые пуговицы и капитан бы пообещал ими поделиться… А так что? Для него это – сокровище, а для других, прямо скажем, простые медяшки по копейке штука. Как говорил мой дедушка, не всякий грош в карман хорош…

– Да при чем тут ваш дедушка! – опять подскочил Гвоздик. – Он ничего не понимал в пуговицах!.. Дядя Ю, а ты? Неужели ты тоже еще не догадался?! Эти медяшки дороже золота! Здесь столько пуговиц всяких знаменитостей! И вообще: это же коллекция капитана Румба ! У кого есть еще такая?

Дядюшка Юферс крепко хлопнул себя по лысине.

– Мальчик прав! Отчего это мы упали духом? Я уверен: любитель морских редкостей лорд Виксфорд за самую завалящую пуговицу из этого портфеля даст не меньше фунта стерлингов и собственную душу в придачу.

– Зачем нам его душа?! – горячо заспорил Гвоздик. – И продавать коллекцию не надо! Дядя Ю, нам хватит и тех денег, что тебе дадут за книгу. А коллекцию мы выставим в "Долбленой тыкве", когда выкупим таверну обратно! Под стеклами, как в музее. Знаешь, сколько народу повалит к нам! И каждому мы будем продавать твою книгу, она разойдется по всему свету!

– Ты умница! – восхитился дядюшка Юферс.