Портфолио мадам Смерти

Малинова от ощущения безысходности опустила голову на поверхность стола (почему-то снова в мозгах у меня всплыла мысль о контрасте — Лерины черные-пречерные волосы очень выделялись на фоне стола цвета яичной скорлупы, Кеша был прав: всюду этот контраст, никуда от него не деться) и вымолвила:

— Это ужасно!

Она была права. Это настолько ужасно, что невозможно описать словами то, что творилось в моей душе. Кто бы мог подумать, что безобидное желание посмотреть «Русский Версаль» выльется в помесь кровавого триллера и мистического ужаса?

— У кого-нибудь есть целесообразные предложения о том, что нам дальше делать? — Я смотрела конкретно на Катьку, во-первых, потому что Лерина позиция была ясна, она смирилась с тем, что мы умрем, а на Светин мозг я не надеялась, во-вторых, Любимова сама обмолвилась насчет этого, значит, у нее уже был готов план.

— Да, — не обманула возложенных на нее ожиданий подруга. — У нас два направления. Первое — дворец. Второе — дома в отдалении, в которых могут быть люди. Мы же дальше по шоссе не пошли, возможно, кто-то остался еще в городе. Нужно искать помощи, пока не слишком поздно. Давайте разобьемся на команды. Мы с Юлей пойдем ко дворцу, обойдем его со всех сторон, возможно, кроме главного, есть еще вход, о котором мы не знаем. — А я вот знала, что можно войти, перебравшись через забор. Зря мы не Кеша. Но тоже многое можем. Боже, я не верю, что он мертв… Этого не может быть… — Уж я-то достану того сторожа, можете не сомневаться, — продолжала тем временем Катя. — Если надо будет, выбью стекло, в отделение полиции должен будет поступить сигнал.

— Там всюду на окнах решетки, — отвергла идею сведущая в этих делах Валерия.

— Значит, что-нибудь другое сломаю! Хоть как-то нужно дать понять, что мы застряли! К тому же, возможно, уже починили линию. Это, кстати, ваша забота. Я не знаю, есть ли работающий телефон в здании дворца, а вот в жилых домах они быть обязаны.

— Хорошо, — кивнула Лера, — значит, вы сюда, а мы туда. Вставай, Свет.

Дом мы заперли, ключи взяла Катька, потому что им путь предстоял более дальний, чем нам, и так началось выполнение миссий. Небо было константно темным, дул порывистый ветер. Макушки деревьев качались, создавая гнетущую атмосферу. С неба сыпалась какая-то мелкая сырость — не дождь, не снег, а не пойми что.

По дороге я спросила подругу, не скрывая раздражения:

— Ну что ты теперь думаешь об Иннокентии?

— Спроси лучше, что я думаю о Свете и о Лере!

— То есть ты их подозреваешь? — догадалась я, ахнув. Все раздражение покинуло меня до лучших времен — не до него было. — Сразу обеих?

— Да. Иначе не сходится. — Катя затормозила, взяла меня руками за плечи и приблизилась, чтобы можно было говорить негромко, а иначе звук ее голоса потонул бы в шуме ветра. — Юля, нам нужно срочно придумать, как выжить. Понимаешь? Срочно, прямо сейчас. Без плана действий я обратно не вернусь. А значит, никто не вернется, — повертела она перед моим носом ключами.

— То есть твоя миссия… это чтобы от них на время избавиться, да? — сообразила я.

— Не знаю, может. Будем считать, я убила двух зайцев. А может, убила нас.

— Как это? — испугалась я и стала оборачиваться.

— Именно, Юль, именно. Почему-то открывать себя они не захотели, а могли бы убить нас еще там. А теперь никто не знает, идут ли они к жилым домам или же тайком следуют за нами, дожидаясь наиболее выгодной позиции для нападения.

Эти жуткие слова возымели свой эффект — у меня подкосились колени и захотелось во всю глотку кричать: «Ма-ма-а-а-а!!»

— Значит, мы что сейчас делаем? — спросила Катя. Я пожала плечами. — Правильно! — обра-довалась она, словно я огласила сейчас единст-венно верное решение. — Мы идем вовсе не ко дворцу, а следуем за ними. Врубаешься?

— А-а! — закивала я. — А если они вычислят слежку?

— Юль, какая же ты глупая! Если преступники они, то ни к каким домам они не пойдут, так что следить за ними не получится, это раз. Если они невинны, как младенцы в день своего рождения, то никакой слежки заподозрить не смогут в силу своей невинности в таких делах, это два.

— А если они будут мыслить как и мы? Мол, если не они убийцы, значит, мы с тобой. И станут за нами следить лишь с тем, чтобы проверить, что мы за ними не следим? — выдала я гениальную мысль и загордилась сама собой.

У Катьки на лбу прорезались глубокие морщины: она обдумывала услышанное.

— А ты молодец! — похвалили меня. — А по виду дура дурой!

— Но-но! — погрозила я.

— Шучу, шучу. Итак, что при таком обстоятельстве делаем мы? — Я вновь пожала плечами. — Правильно! Пока они будут думать, что следят за нами, мы будем следить за ними!

Это было настолько шикарно, что я захлопала в ладоши. А потом до меня дошло:

— А что, если наоборот: мы будем думать, что следим за ними, а на самом деле они будут следить за нами?

Любимову моя догадка не порадовала.