Портрет дамы(СИ)

Отто фон Краус лично встречал гостей у входа в имение, приветствуя их радушной улыбкой и словами: "О дорогой наш... как я рад...", и так далее, как будто знал их давным-давно, хотя многих из приглашенных он видел впервые. Не удалось избежать участи теплого приветствия и Генриху, который в ответ на радушие хозяина дома лишь слегка кивнул, он не любил слащавых ненужных церемоний, он вообще не любил аристократов, ни титула "барон", ни приставки "фон" у Генриха Гофмана не было, и он смотрел на аристократию с той высоты, которую давала ему должность штандартенфюрера СС.

Двигаясь по залу, он внимательно рассматривал каждую картину, делая какие-то заметки в блокноте, и, обойдя всю экспозицию, направился к столу, где уже находился хозяин дома в обществе прекрасной баронессы. На столе стояли напитки в узких высоких бокалах.

- Присоединяйтесь к нам, господин штандартенфюрер, - пригласил его Краус, указывая рукой на кожаный диван, где сидела баронесса.

Но Генрих сел на деревянный стул, напротив дивана, взяв со стола бокал.

- Как Вам понравились картины? - поинтересовалась Изольда.

- Среди них есть довольно интересные работы, вот, например та, что висит над Вами, баронесса, - ответил Генрих и, обращаясь к Отто, продолжил: - Где Вам удалось их раздобыть?

- О, успехи нашей победоносной армии дают нам возможность получить такие экземпляры, о которых в мирное время можно только мечтать. И, заметьте, за чисто символическую плату можно приобрести картины великих мастеров прошлого, а эта, на которую Вы обратили внимание, обошлась мне и вовсе бесплатно. Я обнаружил ее в замке какого-то французского дворянина, сбежавшего за границу, замок был пуст, и я выбрал несколько картин на свой вкус.

- Не знаете ли Вы, кто автор этой картины? Кстати, как она называется? Я не помню такой картины среди известных мне мастеров средневековья, ведь именно к этому периоду она принадлежит, я не ошибаюсь?

- Нет, дорогой штандартенфюрер, не ошибаетесь, по стилю, по тонам, краскам можно предположить, что это фламандская живопись времен двенадцатого - пятнадцатого веков, но, к сожалению, ни название, ни автор картины мне неизвестны.

- Насколько я понимаю, - сказала баронесса, - на ней изображен суд инквизиции, возможно, она так и называется - "Суд инквизиции", как Вы думаете, полковник, сколько она может стоить на аукционе?

- С Вашего позволения, штандартенфюрер, баронесса, - возразил Генрих.

- О, прошу меня извинить, никак не привыкну к этим новым званиям.

- Придется привыкать, мы пришли надолго, как минимум на тысячу лет.

- Предлагаю выпить за нашего фюрера и за тысячелетний Рейх! - Отто фон Краус поднял бокал.

Посетители, услышав тост, вскинули руки в нацистском приветствии, "Хайль Гитлер!", "Зиг Хайль!", - доносились бурные возгласы. После тоста собеседники вновь вернулись к картине неизвестного художника.

- Инквизиция, - задумчиво произнесла баронесса, - суровое время было в истории.

- Суровое, но необходимое, - спокойно произнес Генрих, - инквизиция очищала идеи от ереси, чистота идеи, как и чистота расы требует жертв, мы ведь тоже что-то вроде инквизиции, мы оберегаем идеи национал-социализма, боремся за чистоту расы. Инквизиция сжигала на кострах еретиков, ведьм и колдунов, мы уничтожаем коммунистов, славян, евреев и всех неполноценных, недочеловеков, тех, кто недостоин жизни. Для того, чтобы нация жила спокойно.

Изольда внутренне содрогнулась, услышав про уничтожение евреев, ее род вел свое начало от еврейской знати, последнего Хасмонейского царя и первосвященника, Гиркана, казненного Иродом Великим, такой родословной можно было бы гордиться, но она тщательно скрывала тайну своего рода. Хотя лично ей не о чем было беспокоиться, она принадлежала к тому клану евреев, который финансировал Гитлера, который, по сути дела, и привел его к власти и толкнул на развязывание войны. Организованное им уничтожение "лишних евреев", "обрезание сухих ветвей" было санкционировано еврейской верхушкой, владевшей мировым капиталом.

Был среди них еще один человек, который мог бы гордиться своей родословной, но вынужден был ее скрывать, и человеком этим был Генрих Гофман, штандартенфюрер СС. Род его вел свое начало от инквизитора, отца Филата, от его незаконнорожденного сына, а поскольку законнорожденных детей у служителей католической церкви быть не может, все предки Генриха скрывали свое происхождение.

Картина "Суд инквизиции" возбудила у Генриха живой интерес.

- А не могли бы Вы продать мне эту картину? - обратился он к Отто фон Краусу.

- Позвольте поинтересоваться, чем вызван такой интерес к этой картине? Вряд ли она сможет заинтересовать богатых коллекционеров и быть достойно оценена на аукционе, для поклонников живописи важна не сама картина, а имя художника, а имя автора этой картины никому не известно.

- Это личное, - ответил Генрих, - я с большим уважением отношусь к инквизиции, она напоминает мне нашу работу.

- Ну, что ж, я, пожалуй, продам ее Вам, о цене условимся позднее. Я пришлю ее Вам, как только закончится выставка.

-- Отто фон Краус