Портрет девушки в черном цвете

Кира повернулась вышла в коридор. Она, помнила эту дверь, чуть дальше по коридору, за углом. Здесь. Девушка с портрета все-также смотрела на Киру. Если бы кто-то сейчас зашел в комнату он решил-бы, что натурщица пришла взглянуть на результат работы художника. Конечно, некоторые детали отличались. Прическа, цвет волос. “Ерунда!”. Цвет глаз. “Глаза — зеркало души”. Эта фраза, только заставила ее улыбнуться. “Кто бы ты ни была, там внутри, ты должна понимать, что ошиблась. Тебе не совладать со мной”. Ответом было молчание. Но девушка, неожиданно для себя собой, произнесла вслух:

— И сейчас, в конце-концов, сейчас, ты это я.

Она еще некоторое время рассматривала картину. Нет, различий было больше, намного больше, и все таки, любой кто увидел бы ее рядом с портретом, наверняка сказал что они очень близкие родственницы, сестры.

В коридоре застучали каблучки и в дверь заглянула Клара. В ее насмешливых глазах промелькнуло легкое удивление. Некоторое время ее взгляд перебегал от девушки к портрету и обратно. Потом на лице чешки отразилось понимание. Она набрала в грудь воздуха, и со смешным акцентом сказала;

— Пан Генрих уже ждет Пани. Я Пани провожу. И еще, Пани надо обуться. Идемте скорее.

Кира только сейчас внезапно почувствовала, что стоит босиком на холодном полу. Что же я даже тапочки не одела? Они же в ванной вроде были. Клара уже выскочила за дверь. Новоиспеченная ведьма кинула еще один взгляд на свою пра-пра-пра, в общем даже неизвестно сколько этих пра, пра-бабку и поспешила за горничной. Девушка уже ждала Киру у дверей ее комнаты. Она подождала, когда та вошла и последовала за ней. На полу в комнате горкой стояли несколько обувных коробок.

— Пан Барон надеется что Вам что-то подойдет. Хотя бы на пока.

Девушка улыбнулась. Она открыла одну из коробок.

— Пан Генрих отправил меня за покупками вчера. Я знала только размер. И не знала что Пани будет нужно. Обувь, Пани знает, что значит купить подходящую… Так что прошу меня простить. Но вот эта пара, я даже не знала, просто внутренний голос. И я ее взяла.

Клара достала из коробки совершенно чудесные черные туфельки на каблучке — ”рюмочке” и Кира сразу поняла, что хочет их по-настоящему. “Только бы подошли!” Она села на стул и стала примерять туфельки, а горничная выскочила в гардеробную. Туфли подошли! Ну может быть чуть-чуть, совсем чуть-чуть они были великоваты, но ведь бегать в них она не собиралась? Клара выскочила из гардеробной. В руках она держала серую шаль.

— Вот. Эта подойдет. Идемте скорее!

Но Кира не могла не задержаться у зеркала. Да, определенно ей это все шло. Она выглядела совершенно по особенному. Магически. Не хватало только прически. Но тут уж ничего не поделаешь. Впрочем, распущенные волосы обладают особенным очарованием.

Девушка закрыла дверь. “Нет, торопится пускай Клара. Ей спешить некуда”. И она начала медленно спускаться по лестнице.

ГЛАВА 9. ОТ СИЛЫ ТЬМЫ К НАДЕЖДЕ НА СИЛУ

Кресенбург. 12 июля 1260 года

Сражение как таковое давно закончилось. Возможно оно и не начиналось. Трудно назвать настоящим сражением непонятную свалку у чешского лагеря и последующую общую атаку австрийско-чешской армии Отакара Второго на пытавшуюся переправиться через Мораву армию венгров. Атакующие рыцари практически не встречали сопротивления от разношерстных групп венгров, печенегов и сербов. Многие пробовали вернуться на другую сторону и тонули, другие пытались спастись, нахлестывая своих лошадей. Но если степнякам еще удавалось проскочить мимо тяжеловооруженных австрийцев, то венгерское рыцарство было обречено.

Генрих со своими людьми следовал вдоль берега Моравы не отвлекаясь на преследование мелких групп разлетевшихся в разные стороны. Он ждал настоящей добычи. Мать обещала ему, что скоро он совершит поступок определяющий судьбу семьи на много лет вперед. А мать всегда была права. Всегда. Даже отец не осмеливался перечить ей в таких ситуациях. А, вот, кажется и удача. На берегу реки спешившаяся группа венгров окружила лежащего на земле человека. Рядом в грязи валялась лошадь, которая по всей видимости сломала ногу. Завидев приближающийся отряд венгры обнажили оружие, но даже не пытались сесть на лошадей. У Генриха было как минимум двойное преимущество в людях и он был уверен что удастся избежать кровопролития. Двигаясь осторожно, стараясь не увязнуть в прибрежной тине, которая уже сыграла злую шутку с венграми, рыцарь подъехал ближе и поднял руку в знак приветствия.

— Я Генрих, сын барона Шварцберга. Кто вы?

Один из венгерских рыцарей вышел вперед. Мы сопровождаем рыцаря Ференца Вихара из свиты бана Сегеда.

Венгр оглядел отряд чехов и немцев подготовившихся к бою. На арбалетчиков, вышедших из-за спин всадников. Его спутники обреченно опустили глаза, словно уже признали свое поражение.

— Рыцарь ранен и мы призываем проявить милосердие!

Генрих откинул забрало и провозгласил.

— Я, Генрих Шварцберг беру в плен Вашего господина и Вас. Сложите оружие.