Портрет Дори-Анны Грей

Слабенький и потому совершенно невидимый для большинства людей дух всюду сопровождал высшего экзорциста. Когда-то давным-давно грет Тишш пожалела его и не стала развеивать. С тех пор он всюду следовал за своей спасительницей, чаще всего обретаясь на ее левом плече.

— Спасибо Тимми, — поблагодарили мы хором и почтительно поклонились.

— Тимми озвучил то, что я и так чувствовала — пространство неспокойно, — певуче, словно сказку, принялась рассказывать нам грет Тишш неспешно шагая по коридору подземелья, будто на прогулке в летнем парке. — И предложил разведать. Но спустя пару минут вернулся перепуганный. Сказал, дети в беде. Мощный дух-злыдень буйствует на третьем уровне. Пришлось поторопиться к вам, — старушка покачала головой. Белые пряди выпростались из серебристого узла на затылке.

— Грет Морал… она… ничего не сказала? — спросила я совсем не то, что хотела.

Но грет Тишш меня поняла.

— Она не в курсе, — успокоила меня старушка и хитро покосилась в мою сторону. — Я не стану рассказывать о вас ректору.

Парни радостно встрепенулись.

— Но с условием, — повысив голос, прервала наши перемигивания грет Тишш. — Вы приберетесь за собой на третьем уровне.

Мы активно закивали.

— Не вопрос! Мы и сами собирались, — заверили «братишки».

Смывать стойкую краску, которой написаны знаки и символы, непростая работа, однако оставлять улики для ректора мы совершенно точно не хотели.

— Но! — уточнила высший экзорцист. — Не сегодня. Сейчас вы идете по своим постелям и хорошенько отсыпаетесь. Вам нужно восстановить силы.

— Благодаря вам, грет Тишш, лично я хорошо себя чув… — начал говорить Мстислав, но осекся под строгим взглядом старушки. — Понял. В постель. Спать.

Поднявшись из подземелья на первый этаж, мы попрощались с высшим экзорцистом и ее духом, в который раз поблагодарив за спасение. Грет Тишш с достоинством кивнула и двинулась по холлу в сторону столовой. Ее слегка пошатывало, но старушка высоко держала голову и о чем-то мило беседовала со своим дружком Тимми, поэтому всколыхнувшееся беспокойство тут же улеглось, глядя на эту умиротворяющую картину.

А мы повернули в противоположную сторону.

«Братишки» перемигивались и подталкивали друг друга. Наконец, Виктор обернулся.

— Мы первыми пойдем, — решил он, подходя к черному ходу.

— В смысле? — не поняла я.

— Не слышишь, что на улице творится? — спросил Мстислав.

За пределами замка действительно стоял невообразимый шум. Стреляли петарды, народ выкрикивал поздравления с наступающим Новым годом и пожелания счастья, звучал громкий хохот. Кажется, многие студенты переместились из столовой праздновать в парк.

— Поэтому мы первые. Если нас словят, будем кричать о невиновности во всю глотку, и вы сразу поймете, что высовываться не стоит, — пообещал Виктор, то ли шутя, то ли всерьез.

Я прыснула и отошла к окну, провожая взглядом парней. Заснеженный парк мигал праздничными гирляндами, раскрашивая в разноцветье округу и убегающих «братишек».

— Скоро Новый год, — озвучил Яромир то, что мне и самой подумалось секундой ранее.

— Да. Я лишила тебя праздника. Извини меня. — Я оторвала взгляд от окна и заметила, что он собирался возразить. — И не спорь. Если бы не я, ты сейчас веселился бы вместе со всеми в столовой или парке.

— Мне это неважно… — попытался вклиниться в мои самобичевания Яромир. Но я ему не позволила, продолжив говорить. Мне нужно было высказаться, повиниться, закрыть эту историю раз и навсегда, забыть, как страшный сон, коим она, по сути, и являлась, с той лишь разницей, что происходила наяву и закончиться грозила очень-очень плохо, причем не только для меня.

— И все из-за моего глупого желания стать красивой. — Я уткнула взгляд в пол, не в силах смотреть ему в глаза. — Мне казалось, что имей я внешность получше, у меня появится шанс привлечь тебя.

— Куда лучше?…

— Мне так хотелось понравиться. Самые красивые девушки академии пытались заинтересовать тебя, поэтому я не видела ни единой возможности для себя. Планшет стал для меня выигрышным лотерейным билетом. И поначалу казалось, я на верном пути, парни принялись увиваться вокруг меня. Но… не ты. Я вела себя, как идиотка, и все больше отталкивала…

— Я виноват, — сделал странный вывод Яромир.

— Нет! Что ты! Я хотела сказать другое. — От удивления я все же подняла на него глаза. Он стоял совсем близко и, как и я минутой назад, сверлил взглядом пол. Дыхание перехватило. Что я собиралась сказать? Все-таки сбилась. Так не хотелось упустить, возможно, свой последний шанс, а потом мучиться, не озвучив самого главного. Я набрала в грудь побольше воздуха и выдохнула еле слышно: — Просто… Ты мне нравишься. Очень.

— Прости меня… — Яромир начал говорить, но запнулся.

А у меня оборвалось сердце, рухнув в пропасть отчаянья. Неужели я могла поверить, что Яромир ответит мне что-то другое?

— Это я во всем виноват. Я и моя трусость. Ты мне понравилась с первой нашей встречи.

Нашей встречи? Лично я впервые увидела его в столовой. Девчонки ахали, а некоторые хвастались, что уже побывали с ним на одной лекции. Тогда он даже не повернулся в мою сторону.